Исследователи Гора

– Отходим! – с кормы крикнул мне Улафи. Рядом с ним стояли его первый и второй помощники, Гуди и Шока.

– Прекрасно, – ответил я и окинул судно взглядом. На палубе «Пальмы Шенди» пустовали еще две клетки для рабынь. Обе были заказаны мною.

– Эй! – окликнул я человека из таверны Пембе. Он поспешил ко мне, ведя на поводке обнаженную рабыню с завязанными глазами. Руки ее были скованы за спиной. Человек пнул невольницу, и она опустилась на колени подле моих ног. Он снял с нее поводок, наручники и ошейник, на котором значилось название таверны Пембе.

– Нгома! – позвал я.

Человек из таверны Пембе сорвал с глаз девушки повязку.

– Ах! – изумленно вскрикнула она. Некогда эту девушку звали Эвелина Эллис.

– Ты теперь принадлежишь мне, – сказал я.

– Да, господин!

Нгома спустился по сходням и подошел ко мне.

Я помнил, как эта красотка прислуживала Мсалити, Шабе и мне. Помнил я ее и в таверне Пембе. Я был первым, кто объяснил ей смысл рабского ошейника. Прошлой ночью я втайне от рабыни купил ее у хозяина таверны. Она обошлась мне в два серебряных тарска.

– О господин! – воскликнула рабыня, задыхаясь от восторга.

– Прими позу подчинения, – приказал я.

Она проворно опустилась на пятки, широко раздвинула колени, вытянула вперед скрещенные руки и низко опустила голову.

– Я, рабыня, полностью подчиняюсь моему господину. Я туго связал ей запястья и надел на нее ошейник.

– Я твоя! – обрадовалась она.

– Тебя будут звать Эвелина, – сказал я.

– Да, господин! Спасибо, господин!

– Посади ее в клетку! – велел я Нгоме.

– Будет сделано.

Он за волосы отвел Эвелину на корабль. Корабельные клетки для рабынь прибивают к бортикам, чтобы в шторм они не скользили по палубе.

Я подумал о Дженис и улыбнулся. Накануне я впервые обратился к ней на английском.

– Ты говоришь по-английски! – воскликнула она, пораженная.

– Разумеется, – усмехнулся я. Она стонала:

– А я-то говорила при тебе по-английски, уверенная, что ты ни слова не понимаешь! Я признавалась в своих самых потаенных желаниях! И ты все слышал!

– Да.

– Значит, ты с Земли? Невероятно! Такой мужчина, как ты, не может быть землянином!

– Я был землянином, – сказал я, – давным-давно. Теперь я горианин – как и ты.

Она опустилась передо мной на колени:

– Горианская рабыня умоляет своего горианского господина овладеть ею.

Я обнял ее и опрокинул на шкуры.

– Господин! Господин! – закричала Саси, подбегая ко мне. Руки ее были скованы за спиной. Я заключил ее в объятия:

– Прекрасно выглядишь, малышка!

За ней с поводком в руке шел человек из таверны Филимби. На рабыне была короткая рабочая туника с эмблемой таверны – флейтой. «Филимби» – не только имя владельца таверны, но и название флейты на диалекте внутренних земель. По утрам девушки из таверны надевают короткие туники и принимаются за стирку и уборку; по вечерам же они танцуют перед посетителями в соблазнительных нарядах, а то и вовсе обнаженными.

Саси, как и Эвелину, я купил накануне и договорился, что ее приведут на причал. Я заплатил за девушку два серебряных и пять медных тарсков.

– Ты не забыл меня!

– Ты слишком красива, чтобы тебя забыть, – ответил я.

Человек из таверны Филимби снял с нее наручники и сорвал тунику – собственность таверны. Саси зарделась и потупила взгляд, проявив неожиданную для рабыни застенчивость. Она была неимоверно хороша собой.

– Встань на колени, – велел я, – и прими позу подчинения.

Она опустилась на колени и поклялась быть верной и покорной рабыней. Я связал ей руки и надел ошейник.

– Пора! – крикнул Улафи.

– Здравствуй, Тургус! – повернулся я. – Спасибо, что пришел проводить меня.

– А кто эта хорошенькая рабыня у твоих ног? – спросил он.

– Неужели ты не узнаешь свою бывшую сообщницу из Порт-Кара? – усмехнулся я.

– Это она? Ну-ка, подними голову, девочка!

Саси подняла голову:

– Да, господин.

– Это ты, Саси?

– Да, господин.

– Ты прекрасна!

– Твоя рабыня Фина, – сказал я, указывая на брюнетку, стоявшую на коленях за спиной у Тургуса, – ничуть не хуже.

Фина от смущения еще ниже опустила голову. Она была в короткой тунике и ошейнике. Из сорока талун Тургус выбрал себе в рабыни именно ее, бывшую помощницу предводительницы. И он не ошибся. Трудно было поверить, что эта девчонка когда-то была холодной, надменной гордячкой. За это время она научилась подчиняться и любить.

Я достал из мешка письмо и вручил Тургусу.

– Это – прошение Совету Капитанов Порт-Кара о том, чтобы тебе простили твои преступления. Я – член Совета Капитанов. С этим письмом ты свободно можешь вернуться в город. Скорее всего, ты получишь прощение; если же нет, то у тебя будет десять дней на то, чтобы покинуть Порт-Кар.

Тургус взял письмо.

– Спасибо. Но почему ты думаешь, что Совет Капитанов простит меня?

– Потому, что мы с тобой сражались плечом к плечу.

– Верно, – сказал он.

– Так ты вернешься в Порт-Кар?

– У меня в Шенди есть деньги – плата за участие в экспедиции Шабы. Их мне хватит на много месяцев.

– Теперь, когда Айари стал визирем Билы Хурумы, чужеземцам уже не так опасно оставаться в Шенди, – заметил я.

– Да, – усмехнулся Тургус.