Исступление

— Пол… Нет. Пусть будет сюрпризом, — улыбнулась гинекологу, и женщина развела руками.

— Ну, тогда всего доброго. Встретимся с вами через три недели.

Вышла на улицу и, набрав в лёгкие побольше прохладного воздуха, улыбнулась.

Как же всё-таки это прекрасно, ощущать под сердцем новую жизнь. Спасибо тебе, Марат, за это. За страсть, что ты мне дарил, за малыша, за новую жизнь. За всё…

«А ты хорошо его отблагодарила, да?» — съехидничал внутренний голос, и улыбка стёрлась сама собой.

— Мама, конфетку! — запрокинув голову, сын шмыгнул носом.

— Так, ты что это, насморк подхватил? Отлично, — заворчала на сына, а тот довольно заухмылялся. Ещё бы! Болеть мы очень любили, ведь мама в такие дни кормила пациента тортиком и малиновым вареньем. — Пойдём в аптеку, хитрюга. А потом, так и быть, купим тортик.

Виталик взял меня за руку и послушно затопал рядом, а я уже по привычке осмотрела всё вокруг на предмет подозрительной машины.

* * *

— Порадуйте меня, доктор, — Марат уселся на небольшой стул, который тут же жалобно заскрипел под его тяжестью.

— У нашей мамочки всё замечательно. Плод развивается нормально, никаких отклонений. Мамочка, правда, пугливая, но это бывает в первый раз, — отчего-то Хаджиев вспомнил, как трахал Снежану в первый раз, в клубе. Она тогда не боялась. А вот во второй раз, который в гостинице — да. Дрожала в его руках и глядела так испуганно, что если бы не его стойка на неё, как у гончего пса, то, пожалуй, всё упало бы.

И тут же член в штанах напрягся, напоминая о том, что неплохо бы заняться сексом. Как бы он отодрал её… Чтобы голос срывала, умоляя его остановиться. Чтобы стонала и раздирала его плечи до крови, а когда выбьется из сил, просто лежала под ним, пока он не пометит её своей спермой.

— Простите… — врачиха напомнила о себе. Морда у него, видать, слишком блаженная была. Или наоборот. — Вы пол хотите знать?

Какой ещё пол? Нахмурившись, пытался очухаться, прогнать запах Белоснежкиных волос, что всё ещё витал в кабинете гинеколога.

Так, пол… Ребёнка пол, что ли? Ну да, какой же ещё?

— Нет. После родов узнаю.

Он, в принципе, и так знает. В его роду не рождались девочки уже… Да никогда.

Всю дорогу домой наблюдал за ней в экран мобильного и улыбался, как идиот, глядя на её слегка округлившийся живот. Красивая, возбуждающая. Царица, лишившая его покоя на всю жизнь.

В руке сжимал теперь уже не заколку, а снимок ребёнка. Его сына, которого скоро увидит. Не загнуться бы от тоски до того момента.

У дома резко затормозил, заметив на парковке знакомую машину. Этот внедорожник он помнил очень хорошо. Сам как-то подарил его отцу. Старика заметил уже у дома. Тот стоял рядом с Али, который, видимо, и привёл его сюда.

— Отец? — голос почему-то сел, и всё нутро сжалось в тугой узел.

— Здравствуй, Марат, — ответил суровым тоном и зыркнул на Али. — Убирайся.

ГЛАВА 25

К вечеру сынок разболелся ещё сильнее. С трудом удалось сбить температуру и он, наконец, забылся беспокойным сном. Поглаживая маленькую, кудрявую головушку, тихо напевала его любимую колыбельную и, как одержимая маньячка, в миллионный раз смотрела старую видеозапись с интернета, которую успела скачать на телефон прежде, чем её удалили. Там Марат кого-то зверски избивал, в стороны летели кровавые брызги, и в помещении клуба дико орала толпа кровожадных посетителей, так, что мне пришлось отключить звук. Настоящая бойня. А я глаз оторвать не могла. Как завороженная ловила каждое его движение, каждый выпад, удар, резкий выдох сквозь плотно сжатые зубы. И любовалась им, текла, как последняя… Впрочем, это не новость.

В дверь постучали, и у меня, как обычно бывало в таких случаях, замерло сердце. Кто бы это мог быть? Хозяйка дома не приходила просто так, лишь раз в месяц за оплатой аренды. Но до этого ещё две недели, а больше меня никто не навещал…

На цыпочках подошла к окну, осторожно отодвинула занавеску и выглянула наружу. Мужчина… Причёсанный аккуратно, в очках, в костюме. В горле мгновенно запершило, и затряслись руки.

— Извините, я ваш сосед. Несколько дней вас не видел, вот зашёл справиться о…

— Уходите! Немедленно! — наверное, не следовало так грубо и категорично, но я действовала исключительно в его интересах. Один сосед уже поплатился за общение со мной. Сейчас, конечно, Хаджиева нет рядом, но откуда мне знать, что он не появится завтра?

— Простите, может, вам помощь какая-нибудь нужна? Я могу…

— Я сказала, уходите! — рявкнула раздражённо, и сосед замолчал, а вот Виталик проснулся.

— Мама! Мамочка, не надооо! — закричал, видимо, в бреду, и я бросилась к нему. — Не надо, мама!

Уж не знаю, что ему приснилось, но успокаивать малыша пришлось долго. Когда я снова подошла к окну, соседа уже не было. Ну и хорошо. Не нужны нам никакие друзья. Никто нам не нужен.

* * *

Предложил отцу присесть в кресло, но тот отказался, огляделся вокруг. На лице отразились непонимание и удивление.

— Я рад тебя видеть, отец. Как мама? Всё в порядке? Почему ты приехал?

— С мамой всё в порядке. С твоими братьями тоже, если ты ещё о них помнишь. Ты здесь живёшь?