Истина

Я даже не почувствовала боли, все так быстро произошло. Просто мои ноги подкосились, и я грохнулась на пол, перед Иэном. Эшли заорала диким голосом, опрокидываясь назад на своем стуле.

Я поворачиваю голову к ней, потому, что я хочу видеть ее лицо перед смертью.

Глава 18

Серена шла сквозь туманную пустоту, где различались едва заметные каменные стены переулка. Она умерла именно здесь. И теперь всегда, когда встречалась с Безликим, встречи проходили на месте ее смерти.

Безликий стоял чуть дальше; фигура, сотканная из тумана, которую видит лишь она; это его мир, который он создал специально для Серены, как напоминание, что и она когда-то была человеком.

— Сегодня неплохая погода здесь, — сказал он, словно они были хорошими друзьями.

— Ты всегда сам задаешь погоду, — угрюмо отозвалась Серена. Она немного волновалась, хоть и не показывала.

— Это Кэри научил тебя непочтительному тону? Все дело в том, что вы люди…

С каждой секундой внутри Серены все накалялось, и она больше не могла выдержать:

— Я слышала разговор Скай и Кэри. Я слышала, что он сказал ей. Что он отказывается принять ее жертву. И что даже если она попытается убить себя, он даже тогда не сделает то, что хотел сделать все то время что был твоим Жнецом. Он не примет ее жертву.

— Я знаю. Он никогда не хотел убивать ее.

— Тогда зачем ты позволил ему впутаться в эту историю?

— Потому, что он должен был заплатить за то, что сделала его мать. Но… — он ближе подошел к ней. Сквозь туман, его фигура стала вырисовываться сильнее. — Но теперь я думаю, что я должен был просто забрать Габриель.

— Ты испытываешь жалость к нам?

— Нет. Я Смерть. Жалость чужда мне. Я лишь забираю человеческую жизнь, когда пришло время. И сейчас пришло твое время.

— Это мой выбор! — с жаром воскликнула Серена. В ее голове зазвучал мелодичный смех Безликого:

— Разумеется твой. Я просто терпеливо ждал, когда закончится время, что я отвел тебе для того, чтобы понять, что жизнь — это то, что было дано тебе при рождении, а не после смерти.

Серена почувствовала в груди жжение. Она решила прийти сама. Она хотела этого, планировала это уже несколько недель, решалась на это. И теперь она здесь. Она судорожно вздохнула, закрыв глаза.

Несмотря на то, что по щекам скатились слезы, ее голос был упрям и строг:

— Я хочу уйти. Кэри не должен был возвращать меня той ночью.

— Ты права. Он не должен был.

— Тогда почему ты позволил этому случиться?

— Потому, что он тоже должен был знать цену существования, на которое он обрек себя. Чтобы он понял, какую глупую ошибку совершила Габриель. Что бы он испытал вину и стыд, за то, что он сделал с тобой.

— Мы были марионетками в твоей игре.

— Нет. Я не вмешивался в ваши жизни, пока все не зашло слишком далеко. И поэтому ты здесь, Энджел.

— Это ты не оставил мне выбора, — потрясенно прошептала Серена.

— У тебя есть выбор, и всегда был. Остаться или уйти. Сейчас ты тоже можешь уйти.

— У меня не было выбора! Кэри вернул мне душу, хотя я не просила его!

— И он жалеет об этом. И будет жалеть все то время, пока не умрет, — голос Безликого вкрадчиво сошел на нет, и тут же снова обрел силу: — Ты можешь сделать сейчас выбор, Энджел. Так или иначе, все вернется на свои места.

— Когда-нибудь. Кто-то встанет и на твоем пути. И тогда, ты узнаешь, как это — когда твоя жизнь больше не принадлежит тебе, — мрачно пообещала Серена. Безликий тихо рассмеялся, и у девушки тут же побежали мурашки по коже. Она мстительно закончила: — Хотелось бы мне быть там, и посмотреть, какое наказание получишь ты.

Смех Безликого резко оборвался:

— Даже если в любом из миров появится такой человек, ты не узнаешь об этом, верно?

* * *

— ПАПА!

— БИЛЛ! СКАЖИ, ЧТО ЭТО НЕ ПРАВДА!

— ПАПА!

— БИЛЛ! ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! ПРОСТО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! СКАЖИ, ЧТО ОНА НЕ МЕРТВА!

Они обе — Анна и Эшли, окружили Уильяма Хардмана, в участке, и плакали, плакали, плакали.

Иэна Грейсона задержали час назад. Он сейчас в камере, не допросе. Его настоящее имя — Гален Гордон. До семи лет он рос в приюте при монастыре святой Марии в городе Эттон-Крик, где был усыновлен психотерапевтом доктором Рейчел Грейсон. Он помнил свое прошлое, несмотря на то, что говорил, что не помнит; он помнил истязания отца, он помнил, как его отец избивал мать, младшего брата и его самого, но хранил молчание чтобы не возвращаться домой. Долгие годы, что он жил в повышенном стрессовом состоянии, которое ко всему прочему подпитывало чувство вины, за то, что он оставил своего младшего брата, когда сбежал из дома. Все это привело к нескольким смертям.