Истина любви

Вилка застыла в ее руке, потому что блюдо, только что казавшееся таким замечательным, вдруг стало совершенно безвкусным. Однако перестать есть она не осмеливалась — Джек следил за ней. У Лайзы не было ни малейшего сомнения, что, скажи она, что у нее нет аппетита, он накормит ее силой.

Волнение Лайзы усилилось, когда она наконец покончила с омлетом. Джек взял тарелку и махнул рукой в сторону спальни.

— Отлично. А теперь — в постель, миледи. Я тут немного приберусь, а потом приду подоткнуть тебе одеяло, если в этом еще будет необходимость.

— Но я… я… — Лайза отчаянно пыталась подыскать слова, но никак не могла найти нужных, чтобы объяснить, что прекрасно уляжется в постель без его помощи и что единственное, чего ей по-настоящему хочется, — это чтобы он ушел… убрался совсем. Но так ли это на самом деле?

— Вот и хорошо. Я даже поцелую тебя на сон грядущий, если это доставит тебе удовольствие, — добавил Джек, намеренно неверно истолковывая ее замешательство и при этом лукаво улыбаясь. — Но не более того — разве что ты сама попросишь меня… — И озорно расхохотался, увидев растерянность на лице Лайзы.

Джек внимательно наблюдал, как она направляется в спальню. На пороге она не удержалась и настороженно обернулась.

— Не забудь почистить зубы, — услышала она последние слова Джека, когда закрывала дверь.

Колени ее дрожали, и ей стало тошно при мысли о том, что ей следовало вести себя в этой ситуации совсем по-другому, а она все провалила.

Это чувство усилилось, когда Лайза отважилась бросить на себя взгляд в зеркало ванной. Господи, что за вид: волосы всклокочены, глаза припухли и покраснели, а под ними — черные круги.

— Ты выглядишь страшнее, чем смертный грех, моя девочка, — пробормотала Лайза, но тут же расправила плечи и решила — к сожалению, задним числом, — что с нее на сей раз действительно довольно. — Зубы подождут, сначала я приму душ, — сообщила она бледному отражению в зеркале, не давая себе труда задуматься — а не повлиял ли на ее решение обещанный поцелуй? И направилась в ванную.

Джек же пустил воду на кухне и стоял, засунув руки по локоть в раковину, а позади него громоздилась грязная посуда, собранная со всей квартиры. При этом он насвистывал жизнерадостно и совершенно фальшиво.

Лайза нежилась в тепле и паре душа, окруженная запахами мыла и шампуня. Она пробыла в ванной дольше, чем собиралась, пока не начала засыпать на ходу. А потом обмотала волосы полотенцем, надела самую скромную ночную рубашку и забралась в постель, натянув одеяло до подбородка.

Она отчаянно пыталась не заснуть до обещанного поцелуя — ей не давало покоя любопытство, уедет ли после этого Джек Харрис. Он не сказал ей точно, в какое время выезжать утром, и с него станется — Лайзе это было слишком хорошо известно — провести ночь на диване у нее в гостиной, а если взбредет в голову, то и с ней в одной кровати.

При этой мысли по телу Лайзы пробежала сладкая дрожь, она потянулась и зевнула. Сонная истома смежила ей веки. Что бы ни было на уме у Джека Харриса, она будет спать. Утро вечера мудренее.

С этой мыслью Лайза провалилась в глубокий сон, от которого ее пробудило на рассвете какое-то странное ощущение.

9

Лайза ощутила тепло дыхания Джека на своей щеке и в полусне подумала: как хорошо просто так лежать, прислушиваясь к этим легким вдохам.

Он ведь пообещал подоткнуть одеяло и даже пригрозил поцеловать ее на ночь. Глупо, конечно. На самом деле она ведь его не волнует, он не любит ее так, как, теперь понимала Лайза, она любит его. Она откинула одеяло, подсознательно открывая шею и уже воображая, как его прохладные губы коснутся ее. Тело вдруг стало расслабленным, податливым. Она была готова принять его. Если уж подвернулась такая возможность, надо воспользоваться ею, взять от жизни все, что можно. Это все-таки лучше, чем быть совсем одной. И если это все, что может быть между ними…

На мгновение Лайза заколебалась, жалея, что не надела самую соблазнительную ночную рубашку, и машинально поднесла руку к высокому воротнику.

Дыхание Джека было теперь как жаркий летний ветер, оно скользнуло вдоль ее шеи, прокладывая путь к губам. Лайза тяжело вздохнула, ощутив, как этот ветер пронесся по ее руке, и влажный язык стал лизать ее пальцы.

Она протянула руку, чтобы коснуться Джека, провести рукой по его щеке, надеясь услышать низкий стон удовольствия, как вдруг ее пальцы наткнулись на…

Шерсть! Глаза Лайзы широко раскрылись в смутной надежде увидеть янтарные глаза всего в нескольких дюймах от ее лица. Глаза-то были, причем янтарные, да только вовсе не ее возлюбленного!

Лайза взвизгнула — частью от неожиданности, частью от испуга. Забияка отпрянул от девушки, взмахом хвоста опрокинув будильник и когтями скомкав прикроватный коврик, превратившийся в ловушку для бросившейся было за ним в погоню Лайзы. Где-то на кухне с металлическим стуком упала сковорода, и раздался голос Джека, прикрикнувшего на ошалевшего пса:

— Забияка! Паршивец ты этакий, марш оттуда!