Истина суфиев

«Здесь, Махмуд, — сказал суфийских шейх, — есть человек, который был никто, когда посещал царей; теперь же он тот, кого посещают цари. Прими его в свои суфийские советники, ибо он готов». Такова история обучения Хиграви Хайдара Али Джана, Гератского мудреца.

Религия — это риск, бунт, это рождение заново. Религия — это не утешение, не приспосабливание, не соглашение. Религия — это не часть мира, а нечто выходящее за его пределы.

Религии нельзя научиться: ее можно только впитать. Не существует такого учения, которое поможет вам стать религиозными. Все учения сбивают с толку.

Религия — это не какое-то обучение. Напротив - это разучивание. Дело обстоит не так, что вы должны знать еще больше, а так, что вы должны подойти к той точке, где все знание исчезает, и вы становитесь невинными, вы снова становитесь детьми. И вновь свежо чудо, и тайна жизни открывается вам.

Знаток живет в своем уме. И ум продолжает претендовать на то, что он знает. И поскольку ум претендует на то, что он знает, он срывает таинственный покров с существования Знание — это самая нерелигиозная вещь в мире, потому что без опыта тайны быть в контакте с Богом невозможно. Тайна — это дверь.

Знание должно быть отброшено для того, чтобы вы снова могли открыть свои глаза, как это делает ребенок — свежие, юные, полные изумления, ничего не знающие или знающие лишь то, что ничего не знают.

И необходимо понять это немногое, прежде чем вы сможете войти в эту красивую историю.

Почему я называю религию риском? И не просто риском, а величайшим риском? Почему? Потому что вам придется потерять самих себя. В жизни имеет место и другой риск, однако это незначительный риск Вам приходится терять свои деньги, или вам приходится терять свой престиж, или вам приходится терять свою жену., то или это. Но в религии требуется вся ваша тотальность, и не меньше — вам придется потерять самих себя. Естественно, тут отпрянешь назад, испугаешься. Это прыжок из это в пропасть безэгости. Это разрыв с прошлым, со всем тем, что вы считали самими собой Это прорыв.

Вы теряете свое тождество — это великий кризис тождества. Вы знали себя такими-то и такими-то — с таким-то именем, с такой-то внешностью, в таком-то обществе, такой-то национальности — а религия требует, чтобы вы утратили все свое тождество. Религиозный человек ни индус, ни китаец, ни индуист, ни мусульманин. Религиозный человек ни черный, ни белый. Все это глупости.

Тогда кто такой религиозный человек? А он вообще не человек, а лишь присутствие. Он отбросил свою человечность. Он не может сказать, кто он. Он не может себя определить. И, тем не менее, в этом неопределимом состоянии сознания он знает, кто он. Таков парадокс те, кто знают, кто они, не знают, те же, кто готовы поставить на карту все свое тождество и подойти к той точке, где они не знают, кто они — только они и есть те люди, у которых появляется способность к познаванию. Это авантюра... Но такой смелостью обладают очень немногие.

Религия не для трусов. Для трусов существует политика. Религия не для неполноценных. Для неполноценных существует политика. Весь мир политики зависит от комплекса неполноценности. Когда человек чувствует себя ничем, никем, он начинает проецировать себя на мир амбиций — он хочет стать кем-то в политике: президентом, премьер-министром. Или, поднаторев в добывании денег, он становится знаменитым миллионером. Или же он хочет стать нобелевским лауреатом, или кем-то еще...

Это пути амбиций. А почему амбиции вообще возникают? Они возникают из комплекса неполноценности; вы чувствуете, что вы никто. А это ранит. Это как открытая рана. И вы хотите ее скрыть. Вы втягиваетесь в амбиции. Вы бежите от самих себя сломя голову и как можно дальше. Вы хотите забыть себя! Вы хотите вовлечься в мир денег, власти, престижа.

Религия лишь для тех, кто готов ринуться в ничто своего существа, кто не думает, что они должны быть кем-то. Они хотят лишь узнать, кто они. Они не желают быть кем-то. Они не проецируют. Они просто хотят войти в глубинное святилище своего существа и увидеть, что там. Если там ничто, пусть будет ничто. В таком случае, ничто превосходно. В таком случае оно есть наша природа. В таком случае, здесь не существует проблемы и никакая это не рана. И не нужно искать для нее лекарств; она не нуждается в лечении.

Амбициозный человек убегает прочь, страшась столкновения с ничто. А религиозный человек вбегает, чтобы узнать: «Что из себя представляет это ничто, которое есть я?»