Истина в деталях (ЛП)

— Разумеется, мы уничтожим все следы твоей работы у нас. Таким образом, если кто-то решит покопаться, он не обнаружит связи с агентством. Насколько можно судить, кратковременный перерыв в работе был связан с тем, что ты взяла академический отпуск для проведения исследований.

Крамер колеблется и возится с ручкой, очевидно, размышляя, как сформулировать свое следующее высказывание.

— Хотя мы не видим необходимости в том, чтобы у тебя был псевдоним, поскольку это не очень рискованная операция, всегда есть вероятность того, что в наши планы что-то вмешается. Это означает, что тебе, возможно, придется сменить имя и фамилию, а при необходимости — переехать в другое место. Мы уже обсуждали это, но в качестве окончательного подтверждения — ты понимаешь вероятность раскрытия и последствия, верно?

Я киваю, не обращая внимания на Харпера, который смотрит на меня, практически прожигая во мне дыру.

— Да, сэр.

Крамер вздыхает.

— У тебя есть преимущество, потому что, если это случится, — он поднимает руку, как бы останавливая Харпера от дальнейшего прерывания, — положительным моментом будет то, что ты никого не подвергнешь риску, поскольку у тебя нет ни детей, ни семьи, ни близкого человека — есть только ты.

От ощущения, что меня ударили в живот, я сжимаю губы в ровную линию в попытке подавить его. Хотя Крамер совершенно прав, он все равно вбивает в голову тот неоспоримый факт, что в моей жизни никого нет.

У меня нет лучшей подруги. Нет ни мужа, ни даже жениха. У меня нет семьи, о которой можно было бы говорить. Если бы мне пришлось «исчезнуть» из-за этого расследования, меня бы никто не оплакивал.

Я переключаю свое внимание на папку и заставляю себя прийти в себя.

— Все, что я прочитала, говорит о подозрениях в причастности декана и ректора к контрабанде наркотиков через университет.

— Ходят слухи, что эти двое связаны с одним из картелей, но они ничем не подтверждены. Я планирую изучить распорядок дня этих людей и посмотреть, с кем они взаимодействуют…

Харпер резко прерывает разговор.

— Я думаю, что мне тоже следует принять участие в этом деле, причем в более непосредственном качестве, поскольку предыдущий опыт Райт в проведении операций был гораздо менее масштабным. — Его арктический взгляд впивается в меня. — И когда я говорю «меньший», то имею в виду «несуществующий».

Борясь с желанием заскрежетать зубами, я игнорирую попытку Харпера вклиниться в эту операцию и обращаюсь к Крамеру.

— Я также думаю, что будет разумно соответствовать роли непритязательного университетского профессора и не носить оружия, а также не хранить его в доме-прикрытии.

Крамер морщится, но прежде чем он успевает возразить, я спешу продолжить.

— Если подумать, то роль, которую я играю, должна быть усилена. Я просто человек с академическими взглядами, склонный к одиночеству, чья жизнь вращается вокруг ее работы.

Когда Харпер бормочет:

— Не совсем так, — я окидываю его холодным взглядом. Надеюсь, это выражает то, как сильно мне хотелось бы отыметь его смазливую мордашку в темном переулке.

Судя по тому, как он незаметно чешет бровь средним пальцем, я этого добиваюсь.

Мой начальник заметно дрогнул, и, конечно, Харпер переходит к добиванию.

— Я могу быть сотрудником соседнего отдела. Если буду рядом, как еще одна пара глаз, то вам не придется так сильно беспокоиться о Райт.

На этот раз я действительно скрежещу зубами. Возможно, в данный момент Харперу следует больше заботиться о своей защите.

Крамер, похоже, на мгновение задумывается над этой идеей.

— Я хочу, чтобы Райт пошла туда одна.

Мои плечи расслабляются. Но это ненадолго, потому что затем Крамер добавляет.

— По крайней мере, на первых порах. Я окончательно согласую это с Томасино.

????

В голове вспышками проносятся кадры событий, произошедших через шесть месяцев после этой встречи.

Хосе стреляет в Харпера, а затем направляет свой пистолет на меня.

Нико стреляет в Хосе, чтобы спасти меня, даже после того, как я предала его.

Словно я наглоталась огня, мои легкие горят от мучений, пронизывающих меня. Они просачиваются в каждую клетку моего тела, а острые кинжалы сожаления пронзают мое сердце.

Нико Альканзар пытался спасти меня даже после того, как узнал мою истинную сущность.

Человек, которого я люблю, испустил свой последний вздох на холодном бетонном полу.

И виновата в этом я.

Шестьдесят вторая глава

Оливия

РАННЕЕ УТРО ЧЕТВЕРГА

От быстрого удара костяшками пальцев о край моего стола я вскидываю голову и вижу нависшего надо мной Тима.

— Ты в порядке? — на лице моего коллеги мелькает озабоченность. — Я дважды позвал тебя, а ты даже не шелохнулась.

Я поднимаюсь со стула и заставляю себя улыбнуться.

— Просто устала.

— Нам нужно идти. Нельзя опаздывать на встречу.

Кивнув, я собираю свою сумку, в которой лежат папка, блокнот, ручка, и запихиваю в нее ноутбук.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке?

Встретившись с ним взглядом, я замешкалась с ответом.

— Я просто…

— Я понимаю. Выйти из дела непросто.