Истина в кино

Большевизму была нанесена публичная пощёчина на мировом экране, и советское Госкино распорядилось немедленно возобновить работу над фильмом «Агония», съёмки которого ранее были остановлены из-за того, что Распутин в нём, по мнению советских киноначальников, получился богатырём. В итоге режиссёром Элемом Климовым была сооружена мрачная, грязная, выполненная в стилистике абсурда и психоза поделка.

Наполовину она состояла из фантасмагорических сцен с Распутиным, которому для противовеса ещё добавили демонического тибетского доктора Бадмаева. Остальное — псевдодокументальные ходульные красные агитки и натянутые сцены с царской семьей. Об уровне бесноватости этих агиток говорит такой факт: в числе «шарлатанов»-предшественников

Распутина показан святой праведный Иоанн Кронштадтский.

На общем грязном фоне этого фильма (пожалуй, главного претендента на роль отца «Матильды») выделялось только одно — потрясающий образ самого Николая II, созданный Анатолием Ромашиным. Ранее Ромашин сыграл Романова в эпизодической роли в историко-революционном фильме «Свеаборг», где передал безупречную царскую вежливость. В «Агонии» царь глядел такими полными грусти и святой скорби глазами, был настолько нравственно выше и революционеров, и думских политиканов, и придворных, что эта роль перечёркивала всё остальное содержание фильма и всю напиханную в него пропаганду. Поэтому «Агонию» до советского проката не допустили, отбили затраты, продав его за границу, а внутри страны показали только в перестройку.

Постсоветский кинематограф ещё несколько раз зацепился за царскую тему. Неплохой фильм Карена Шахназарова «Цареубийца» — символическая фантасмагория, в которой пациент психиатрической клиники, стоящей среди разрушенных храмов, воображает себя цареубийцей Юровским, а доктор, которого сыграл Олег Янковский, постепенно самоото-ждествляется с Николаем II и гибнет. В образе царя знаменитый советский актёр отлично выглядит, но вот говорит мало и неубедительно. Смысл превращения понятен: монархия должна исцелить тяжелобольную обезумевшую Россию, но вместо этого безумная страна убивает царя. Мораль вполне в духе 1990 года.

«Романовы. Венценосная семья» Глеба Панфилова, снятый как своеобразный отклик на канонизацию царской семьи в 2000 году, — фильм верный по идеологии и смыслу, неплохо показывающий события последних месяцев жизни царственных мучеников. Но в нём, к сожалению, уже очень чувствуется упадок нашего кинематографа: ходульность диалогов, шероховатая игра актеров, не всегда качественная работа с визуальными образами. Благонамеренный фильм даёт гораздо меньше, чем мы были вправе от него ожидать.

Голливуд в этот период продолжил линию, заложенную в «Николае и Александре», и снял чудесный диснеевский мульт «Анастасия». История самозванки Анны Андерсон пользовалась у кинематографистов невероятной популярностью. И в конечном счёте трансформировалась в диснеевскую сказку, где Романовы — добрая счастливая семья, Распутин — злой колдун, а Анастасия — побеждающая его настоящая принцесса.

Ни одного фильма о подлинном Государе — мистическом средоточии России, вожде, правителе и мученике — так и не снято. Высшей планкой для кинематографистов остаётся по-прежнему снять хороший фильм о Романовых как о семье. И именно сюда направил свой удар Учитель. Вместо поистрепавшего мифа о Распутине решено теперь раздувать миф о Матильде, пытаясь обмазать грязью образ Государя как семьянина, ту идеальную историю любви, которая рассказана в «Николае и Александре» и которая является исторической правдой.

«Газета „Правда“, описывая меня, сообщила, что у меня подбородок коротковат. Увы, я это уже давно знала, и боюсь, что даже ради тебя мне не удастся его вытянуть. Ну а в другом они мне очень льстили. Но больше всего меня позабавило их сообщение о том, что у них нет моего фото в полный рост, а есть только такое, где меня можно увидеть только до икр. Ты когда-нибудь слышал, чтобы в газетах печатали такие выражения? Я хохотала как сумасшедшая.

Любимый мой мальчик, сегодня утром в церкви я горячо молилась за тебя. А ты молился за меня? Я снова буду молиться через час, буду просить Его, чтобы Он сделал меня существом, более достойным твоей любви. А сейчас я должна позаниматься русским языком, или ты будешь бранить свою лентяйку. До свидания мой любимый, мой драгоценный Ники. Мое Солнышко, я посылаю тебе издалека много нежных поцелуев и благословений.

Глубоко любящая тебя старушка Алике.

Да благословит тебя Бог, мой верный до смерти. Пожалуйста, всегда мне рассказывай про своих солдат. Мне это так нравится, ты знаешь, как я люблю солдат. Ах, как мне знакомо их пение, когда они маршируют домой, и как часто я останавливалась послушать их. А сейчас я буду учиться любить ваших солдат…

27 мая 1894 года»[32].