Истина всегда одна (СИ)

— Так-то лучше. — Иван протянул руку. — Вставайте, мне нужна ваша помощь. Сначала еще раз осмотрите Петруху, потом займитесь женщинами — успокойте их. Пару дней посидите здесь, затем уйдете к партизанам. Связной вас отведет.

— Ты останешься с нами? — Селиверстова заглянула ему в глаза.

Ваня молча покачал головой и ушел к Петрухе.

— Ну что, братка?

Якут хотел что-то ответить Ивану, но Ваня прижал палец к губам:

— Молчи братка, тебе говорить нельзя. Скоро отремонтируют тебя, как новенький будешь. А я… мне… — Ваня запнулся. — Мне надо идти. Не могу ждать. Но мы увидимся. Обязательно увидимся.

Петруха несколько раз кивнул, мол, понимаю. Нырнул рукой под гимнастерку, вытащил маленькую темную фигурку, сунул ее Ване и едва слышно прошептал:

— Дерси, никуда не девай, пусть всегда с тобой. Помосет. Фалт больсе будет. Мне дед давал…

Иван прикусил губу и осторожно обнял Петруху.

— Спасибо, братка!

От мысли, что с якутом придется расстаться, сжималось сердце. Он уже так привык к Петрухе, что не представлял себя без него. А еще, ему начало казаться, что без друга у него теперь ничего не получится.

Но с другой стороны, он не видел себя в партизанах.

После якута Ваня подошел к связному.

— Ну что Мишка. Теперь ты здесь главный. А мне надо уходить. Думаю, справишься. Только помни, если твои баб бросят…

— Какие такие мои? — паренек нахмурился. — Не знаю никаких моих…

— Ладно, ладно, — усмехнулся Ваня. — Ты меня понял. Скажешь командиру, что это приказ. И если он этот приказ не выполнит — с него спросят. На самом верху спросят. Понял?

Потом отошел в сторонку, посидел немного и пошел назад, к Варваре и Дуняше, крепко сжимая в ладони талисман Петрухе.

Глава 24

— Я пойду… — Дуняша смущенно потупилась. — Не бойтесь, дойду… тут всего-то с версту, а по лесу я с измальства хожу…

— Хорошо подумала? — строго поинтересовался Ваня, стараясь не показывать свою радость от такого решения спутницы. Сугубо гражданская, пусть и привыкшая к лесу девушка висела тяжкой обузой на группе. Ваня считал, что вдвоем с Варварой, они быстрее и легче проскользнут к своим.

— Хорошо, Ваня, — Дуня успокаивающе прикоснулась к Ваниной руке. — Там я полезней буду, чем вам. За детишками присматривать, кашеварить. Ну не военная я, боязно знаешь, как? Подвести могу, всех погублю. А еще… — она улыбнулась. — С бабами моя двоюродная сестричка осталась, Любаша. Непутевая она, слабая на передок, без меня пропадет, сблядуется. В общем, за ней присматривать надо. Я и присмотрю…

Ваня чуть не прикусил губу, потому именно Любашу он взорвал гранатой вместе с главарем ягдкоманды. Но вида не подал и принялся набивать для Дуни немецкий ранец трофейными продуктами.

Закончив, он сунул его в руки девушке, не смотря ей в глаза.

— Ну что, пора уже. Как раз к сумеркам дойдешь к своим. Ориентиры ты знаешь. Прямиком по логу, потом обойдешь болото по правому берегу, а дальше на солнышко. Запомнила?

Дуня вместо ответа крепко чмокнула его в щеку, улыбнулась Варваре и ушла, чавкая сапогами по мокрому мху.

— Вот мы и остались одни, — тихо сказала Варвара. — Мне показалось, что ты побледнел, Ваня, когда Дуняша упомянула свою сестру. Нравилась она тебе? Глаз положил?

Иван невесело хмыкнул. Рассказывать о случившемся в лагере ему не хотелось. А еще, он уже давно научился держать язык за зубами. Особенно с женщинами.

И нагло соврал:

— Тебе показалось.

— А я? — с вызовом поинтересовалась Варя. — Я тебе нравлюсь? Живо отвечай!

— Ты?

— Да, я! — напирала летчица.

— Местами, нравишься, — буркнул Ваня. Делиться своими чувствами со спутницами он тоже не собирался.

— Какими местами? — хихикнула Варвара. — Может покажешь?

— Разговорчики! — Иван встал и закинул за плечо немецкий ранец. — Выдвигаемся. Надо до наступления темноты найти место для ночлега. Ну? Шевелись!

— Злюка, какая же ты злюка, — преувеличенно обиженно пискнула Варя. — Это я так, чтобы… ну… разрядить обстановку, расшевелить тебя. А то словно закаменел. Ну идем, что ли. Ох… у меня все кости болят. Живодер ты настоящий, Ваня!

— Идем… — Ваня постоял пару секунд и пошел. Сидеть на месте не хотелось категорически, потому что в голову сразу начинало лезть множество мыслей. Об оставленном раненом Петрухе, о убитой собственноручно Любаше и даже о погибшем бывшем предателе Никифоре. И вообще, обо всем.

Впрочем, что делать дальше Ваня тоже не представлял, надеясь, что план сложится по дороге. Твердо он знал лишь одно, что надо любыми способами перейти фронт и выбираться к своим.

Почти сразу опять начались непролазные топи, Иван с Варварой пока пробирались вымокли ло нитки. Уже в сумерках нашли более-менее пристойное место ночевки, но ночью шарахнули заморозки и, даже не смотря на костерок, просыпаться пришлось покрытыми льдом.

— Блядь! — Иван со злости шарахнул кулаком по промерзшей насквозь поле плаща. — Так мы долго не протянем — замерзнем нахрен.

— Угу… — трагически согласилась Варвара, всю ночь простучавшая зубами рядом с Ваней.