Истинная для Грифона

– Что ты делаешь? – Я вновь попыталась приподняться, напуганная появлением Дрейсона.

– Я не могу тебя отпустить, – проговорил он, словно извиняясь. Новый взмах руки отправил плетение в меня. Нахлынула слабость, веки потяжелели, и я провалилась в сон.

Не ощущая тела, я парила, почти свободная без этих серых глаз. Я смотрела внутрь себя, туда, где распускалось мое маленькое солнышко, окунулась в его лучи с радостным смехом и трепетом. В глубине души я понимала, что это просыпается моя магия.

Что-то резко поменялось. Тело сковало болью. Меня тянуло прочь от моего солнышка. Открыв глаза, обнаружила себя в полутемном зале. Вокруг меня на пьедесталах сияли разными цветами четыре кристалла. Синий, желтый, зеленый, красный. Каким-то шестым чувством я ощущала отклик каждого из них. Боль снова прошлась по телу. Чтобы сбежать, я вновь мысленно окунулась в свое солнышко, с ужасом осознавая, что его свет меркнет, что его пытаются сковать путы, исходящие от кристаллов.

В желании спасти свою магию я рванула вперед, пытаясь сорвать путы, развеять их. Я билась раз за разом, бессмысленно и болезненно.

– Прекрати, – донесся до меня голос Дрейсона. – Не сопротивляйся!

Но я все равно билась и билась, пока в какой-то момент солнышко вдруг резко не погасло. Тепло и свет сменили пустота, тьма и холод. Под сводчатым потолком раздался мой болезненный крик потери.

Возвращалась обратно я нехотя, с трудом. Очнувшись на кровати в своей спальне, я решила, что мне приснился сон на фоне произошедшего горя. Помня, как отыскала внутри себя резерв, вновь потянулась к нему. Пустота и холод. Резко приподнявшись на кровати, я прижала ладони к ноющему сердцу. Не сон?

Только тогда я заметила спящую в кресле Вилью. Казалось, у нее прибавилось морщин, на лицо легла тень тоски и беспокойства. Ее глаза открылись, словно она ощутила мой взгляд.

– Внученька, – на выдохе произнесла она, а по щекам потекли слезы.

– Вилья, зачем ты здесь спала? У тебя же суставы больные.

Но она даже не услышала моих слов. Кряхтя, поднялась с кресла, села на край кровати и обняла меня с силой, которая, казалось, так не соответствует ее хрупкой фигуре. Человеческое тепло отогревало заледеневшее сердце. И в то же время усилились тоска и чувство одиночества. У меня нет родных ни в этом мире, ни в том. Я совсем одна.

– Дрейсон провел ритуал раньше срока? – спросила я, когда Вилья отстранилась от меня. В ее глазах зажглось сочувствие.

– Да. Ты выжгла свой Дар.

– Выжгла? – переспросила я. Странно, но в душе было пусто, будто с Даром я испепелила эмоции.

Вилья рассказала, что Дрейсон провел ритуал, но я сама попыталась прервать его, начав сопротивляться. Ритуал должен был пройти безболезненно и незаметно. Оказалось, все дело в том, что я заснула, обратившись к резерву, чего делать нельзя. Но откуда я могла знать? По ее словам, маги после выжигания умирают либо сразу, либо постепенно, но мой Дар был слишком слаб, потому, скорее всего, я и выжила.

– Я покидаю дом вита Дрейсона, – как сквозь вату услышала я слова Вильи.

– Уходишь? Куда? Зачем?

– Стара я стала, внученька. Да и сердце не спокойно оттого, что я не могу помочь тебе.

– Клятва не позволяет тебе пойти против Дрейсона, – возразила я.

Она нежно погладила меня по щеке, тепло улыбнувшись.

– У меня для тебя подарок. – Вилья протянула мне книжку в бежевом кожаном переплете. – Здесь все знания, собранные мной и моей семьей. Научить тебя я не смогу, да ты и сама справишься.

– Я не могу, Вилья. – Я мигом отдернула протянутую было к книжке руку.

– Бери, бери. Это только копия. Аластор помог с артефактом. А книга уже запечатана твоей кровью, так что воспользоваться ею можешь только ты. – Она вложила книгу в мои ладони. Потом приблизилась, чтобы поцеловать в лоб.

Новость о том, что даже Вилья покидает меня, окончательно добила. Я не злилась на нее, не упрекала. Она планировала уход еще до моего появления в особняке. Мне кажется, не уходила только из-за меня.

– Ты не можешь уйти! – услышала я за приоткрытой дверью яростный возглас Дрейсона. – Ты нужна Насте.

– Ей нужны только покой и время. Мои вещи собраны, утром я уеду, прошу освободить меня от клятвы.

– Освобождаю от данного обета, – после краткого молчания отозвался Дрейсон. В эти мгновения я почти явственно видела его лицо, казалось, даже ощутила его тяжкий вздох. – Не думай, что я позволю тебе путешествовать одной. Я благодарен тебе за все, что ты делала для моей семьи эти годы. Я выделю тебе сопровождение.

– Береги себя, Виттор. Отпусти ее, не удерживай силой. Если вам суждено быть вместе, так и будет.

– Я не могу без нее, Вилья. – Отчаяние в его голосе заставило сжаться израненное сердце.

Дрейсон не может без меня, без своей истинной пары. И в страхе потерять лишил меня свободы и Дара.