Истинная любовь феи

— Почему-то Ульрих мне доверяет. Это как-то связано с той историей, когда королеву отравили… Впрочем, вы лучше спросите у него.

— Сколько же вам тогда лет? — осторожно спросила я. — Полагаю, теперь в этом тайны уже нет.

— Какие там тайны! Тем более от вас.

— Сколько же, сколько?

— Двадцать восемь, — ответил Дортмунд, так пристально глядя мне в глаза, что я почувствовала, как кровь приливает к щекам.

— У вас хорошо получалось казаться старше, — неловко проговорила я и, чтобы хоть немного скрыть своё смущение, пошла в коридор за свечой. — Не знаю, что вы тут делали в одиночестве, но, возможно, вы знаете, где мне отыскать избранных? Признаться, я думала, Миранда до сих пор из них тут последние соки выжимает.

— Поищите в большой гостиной у портретной галереи, — вздохнул Дортмунд. — Только не забудьте снять личину, иначе они поймут ваше появление неправильно…

В правоте Дортмунда я убедилась ещё на подходе к галерее, потому что хохот избранных разносился на половину замка, не меньше.

— Хорошо ещё, что по ступенькам скатился Крис, а не Каравелла! Представляете, сколько было бы визгу! — услышала я, приблизившись.

— Визгу? Скорее рёв испуганной медведицы! — вторил другой голос.

— Каравелла! — расхохотался третий. — Точно!

Я толкнула дверь и застыла в проёме, в любопытством глядя на открывшуюся мне картину. Шестеро избранных сидели в креслах перед камином с бокалами подозрительной красной жидкости в руках, и все шестеро улыбались до ушей.

— Леди Лея! — воскликнул вампир, тут же вскакивая со своего кресла и пригласительным жестом указывая на него. — Присаживайтесь, посидите с нами!

— Благодарю, — улыбнулась я. Грей переоделся и теперь снова выглядел, как столичный франт с идеальным маникюром. — С удовольствием присоединюсь.

Принц, не спрашивая моего мнения, взял с полки над камином чистый бокал и плеснул в него немного тёмного вина. Я молча приняла его и втянула носом аромат.

Слишком крепкое.

Тем временем Тони Уэйн хлопнул себя по колену:

— Я чуть не поседел, когда обернулся и увидел за спиной дракона! Настоящего! Рэй, ты крут! Не напугаешь мою сестричку? Она собралась замуж за моего основного конкурента, и ничем хорошим мне это не сулит. Правда, не обещаю, что она не решит защищаться…

— С вашим братом связываться себе дороже, — с улыбкой прорычал дракон. — Мало ли что у неё в белье припрятано…

Он бросил на меня короткий взгляд и я, смутившись, тут же отвела глаза.

— Кстати! — воскликнул Грей, который стоял у моего кресла, облокотившись о высокую спинку. — Тони, а твой состав для размножения воды на напитки не действует? Капнуть капельку в бутыль хорошего старого вина — и вуаля! Имеем бочку такого же! Красота, а?

Избранные одобрительно загудели. Я улыбалась, не решаясь вступить в разговор, но в то же время чувствуя себя неожиданно уютно в компании этих людей. Когда мне впервые рассказали про этот отбор, поиск любви, я представляла себе, что избранные будут лезть по головам, стремиться зажать меня в тёмном углу, прорваться в мою спальню и прочие непристойности, но все они оказались… самодостаточными. Увлечёнными. Они были заинтересованы сами собой настолько, что и я невольно засматривалась на каждого из них, окончательно теряясь в своих мыслях и чувствах.

Не хочу выбирать. Не хочу!

Хочу, чтобы все они были рядом. Но это ведь невозможно…

Я подтянула ноги, спрятав их под юбкой и, как ребёнок, закрывшись в воображаемом домике. Стало немного грустно.

Избранные тем временем переключились на вампира.

— Я тебе точно говорю, — вещал внезапно разговорившийся Бэримор. — Пара месяцев скачки на молодом жеребце — и крепость тебе обеспечена! Не миркутанский орех, конечно, но дополнительные взгляды обеспечены.

— Эй, Ник! — воскликнул принц. — Не при дамах же!

Мои губы непроизвольно растянулись в улыбке, и лёгкая грусть постепенно начала заполняться тихим счастьем. Странное ощущение. Дрожит внутри так сладко, так непередаваемо нежно…

Тут в дверь постучали, и в гостиную вошли три горничных. Две из них принесли подносы с закусками, а третья — смутно знакомый мне струнный инструмент.

— О-о-о! — воскликнул Мерлин. — Люций, ты обещал нам продемонстрировать пару баллад своей молодости!

— Что-нибудь непристойное! — хохотнул Бэримор.

— Ни-ик, — снова одёрнул его принц.

Повинуясь внутреннему порыву, я забрала из рук вампира инструмент, обменяв его на нетронутый бокал, и, пристроив на коленях, нежно провела пальцами по струнам. Левая ладонь сама находила нужные места, чтобы извлечь самый точный и чистый звук, а правая ловко дёргала струну за струной, вызывая дрожь пузатого корпуса. Дрожь эта откликалась на то, что я ощущала в груди. Словно душа входила в резонанс со звуками постепенно оформляющейся музыки.

Я знала, что нужно петь, но память подводила, и слова никак не ложились на язык, не всплывали вслед за музыкой. И тогда вдруг дракон, что сидел на самом краю кресла, склонившись, опустив бокал в расслабленных руках, подхватил мелодию прямо посреди куплета.

Он не смотрел на меня. Но движений его губ, глубины его голоса было достаточно, чтобы мир вокруг изменился.