Истинная мама

— Сколько можно? Уже полчаса играете. Пацану давно пора спать.

— Я Ивэна укладываю в 9 вечера. У него ещё законные полтора часа на игры и чтение, — Есения сочла нужным вмешаться, но лишь заработала раздраженный взгляд в свою сторону.

— А я говорю — ему пора спать! У взрослых людей свои взрослые планы на вечер.

Стелла хихикнула, радостно потирая попу, за которую её ущипнул Дан, и виновато посмотрела на сына и Есю.

— Давай я сама его уложу? — предложила Еся, и Стелла с облегчением согласилась.

Дан уже чуть не прыгал от нетерпения, но Стелла всё-таки упросила его немного подождать, и отвела Есению в сторону, чтобы поговорить.

— Есь, спасибо тебе огромное за всё. Я правда не знаю, как бы выкрутилась сама. И Ивэн, и я очень тебе благодарны.

— Ты прощаешься? — вырвалось у Еси.

Стелла отвела глаза.

— Завтра мы уезжаем к Дану.

— А Ивэн?

— И он с нами, конечно.

— Знаешь, — Еся осторожно подбирала слова, — по Дану не видно, что он в восторге от Ивэна. Да и Ивэну Дан не очень нравится. Может..

— Ой, да брось! Им просто нужно время. Привыкнут. — Стелла беспечно улыбнулась, повернула голову и бросила через плечо: — Уже иду!

Снова повернулась к Есе и доверительно прошептала:

— Мой зверюга соскучился, зовёт. Мы пойдём в лес, побегаем… — Стелла мечтательно закатила глаза и слегка покраснела.

— Подожди! — Еся схватила за руку готовую уйти Стеллу. — Нам ещё о многом нужно поговорить. Ивэн… он же лечение проходит… Я ему уколы ставлю …, массаж нужен обязательно… И операцию скоро делать, нельзя пропустить срок, слышишь?

— Еся, мне некогда! — прошипела Стелла, выдергивая руку из захвата. — Мы всё сделаем, не переживай. Что я, враг своему сыну, по-твоему?

И Стелла ушла.

— Ма? — Ивэн так и сидел с небольшим резиновым "советским" мячом в руках, и терпеливо ждал, когда же с ним поиграют.

Еся быстрым движением вытерла глаза и села, скрестив ноги, напротив мальчика.

— Ну давай, кидай мне. Посмотрим, кто кого.

*

Марк положил телефон на стол, откинулся на спинку кресла и сжал пальцами переносицу, слегка массируя.

Долго сидел в тишине и думал, думал, думал.

Досконально зная природу оборотней, он и не собирался осуждать брата или Стеллу, но и как помочь Ивэну и привязавшейся к нему Есе, не знал.

При одной мысли о девушке, на сердце теплело, а в её присутствии приходилось постоянно себя контролировать, — кончики пальцев подрагивали от всё возрастающего желания дотронуться и ощутить гладкость кожи. Или ещё лучше — наклониться, уткнуться носом в волосы, прямо над маленьким смуглым ушком, и глубоко вдохнуть её запах. А пахла его гостья замечательно — тонко и нежно, совсем ненавязчиво, но отчётливо. С её появлением в его доме обосновался аромат влажного летнего утра, и Марк давно научился определять по меняющемуся запаху настроение Еси. Её девичья робость пахла цветущими озерными кувшинками, радость — мёдом белой акации, страх — перемолотой в пыль полынью и растоптанной пижмой. Единственный запах, который Марк ещё не ощущал от Есении, но был уверен в его исключительности — это аромат страсти. Наверняка это что-то тёплое и многослойное, вроде цветущего османтуса. А может лёгкое и воздушное, с чуть слышной горчинкой или остротой? Ирис? Ландыш? Ливанская сирень?

Мысли унеслись столь далеко, что Марк с трудом вернулся в окружающую действительность. Эдак и до озабоченности недалеко, надо же так размечтаться.

Встряхнувшись, Марк вышел из кабинета и окунулся в ставшую привычной за несколько дней атмосферу. Мелодичный смех Еси перемежался звонким хохотом Ивэна и его же восторженными воплями. Судя по звукам, гости играли в мяч, и, кажется, уронили уже всё, что можно было уронить в гостиной.

Марк прошел по коридору и остановился в дверях гостиной, молча наблюдая за девушкой и ребёнком. Ивэн почувствовал его присутствие, обернулся, посмотрел и сразу отвернулся, возвращаясь к прерванной игре. Еся тоже подняла голову, коротко взглянула на Марка и сразу отвела глаза, но Строжину хватило и этой доли секунды, чтобы заметить в них боль.

Глава 26

— Вот, Есенька, я всё принесла, — бабушка поставила дорожную сумку на пол в прихожей, мягко улыбнулась, обняла внучку и утешающе похлопала натруженной ладонью по плечу. — Точно решила ехать?

— Да, бабуль, точно. — Еся прикрыла глаза, прижимаясь к теплой груди и вдыхая родной запах. Постояла немного и спохватилась: — Что мы в проходе стоим? Проходи, чаю попьём, я королевскую ватрушку испекла.

Людмила Степановна послушно устроилась за столом, взяла в руки чашку с чаем и покосилась на красную машинку, ярким пятном выделяющуюся на светлом деревянном подоконнике кухни.

Есения проследила за взглядом бабушки и отвернулась, нарезая творожный пирог на аккуратные ломтики.

— Забыли машинку… Я ватрушкой занималась и нашла… В угол закатилась, под штору.

Есения выбрала бабушке лучший кусок, положила на тарелку и подвинула вместе с десертной вилкой.

Сама Еся без настроения размешивала чай и наблюдала за лёгким вихрем ароматного бергамотового пара, поднимающегося над кружкой.

Стелла и Дан уехали сегодня утром. И, конечно, Ивэн вместе с ними.