Истинная поневоле

Я свернула на втором этаже и рванула на себя ручку первой попавшейся двери, чтобы замереть от открывшейся мне картины.

Это был кабинет Доминика.

Это однозначно был кабинет Доминика.

Сам Доминик тоже был в кабинете.

И вовсе не со старейшиной.

Доминик стоял посреди комнаты, а перед ним на коленях застыла Одри. Ее волосы были перекинуты через плечо, бретели платья спущены, еще больше обнажая изящную загорелую спину. Это если сзади смотреть. А если спереди?

Она же голая! Ну, почти.

Поза более чем двусмысленная. И была бы еще более двусмысленной, если бы Доминик стоял ближе и расстегнул штаны. Как нарисовала моя фантазия вначале. Слава Владыке, вервольф стоял дальше, но это все равно не отменяло всей картины.

Какого беса Одри голая?

— Что здесь происходит? — Я не узнала свой голос: слишком глубокий и какой-то рычащий.

Спина Одри напряглась, как натянутые гитарные струны, а Доминик перевел взгляд на меня. Яростный волчий взгляд.

— Шарлин, выйди и закрой дверь.

Чего?!

Ты берега не попутал, мохнатый?

— Зачем? Я тут постою, посмотрю и послушаю. — Я складываю руки на груди и не двигаюсь с места. — И вообще, раз мы пара, где обещание все объяснить и слова о том, что все не так и не то, чем кажется?

— Не сейчас. Прошу.

От хриплого рычания Доминика Одри вздрагивает, а я чувствую себя третьей лишней. Поэтому бросаю на свою «пару» злой взгляд и выскакиваю из кабинета. И пусть в коридоре меня сожрут такие же злые волки, тут я не задержусь ни мгновения.

Надо же! Даже до просьбы снизошел! Наверное, от натуги теперь облысеет.

— Чарли! — «Злым» волком оказывается Венера, и мне хочется горько рассмеяться. Еще горше мне от того, что Одри полуголая в кабинете Доминика.

— Что ты тут делаешь? — спрашиваю резче, чем собиралась.

— Вообще-то я шла за тобой.

Очень удачно!

— Спасибо тебе за это. Иначе бы я не обнаружила голую Одри в кабинете Доминика.

Я честно не собиралась об этом говорить, но оно само.

— Что?!

— Я тоже сильно удивилась.

И, конечно же, все не так поняла.

Венера оглядывается и предлагает:

— Поговорим в твоей спальне.

— Или расскажем гостям! Для вервольфов же подобное в порядке вещей?

— Нет, не в порядке. Пойдем.

Венера буквально тащит меня на третий этаж, но я уже и не упираюсь.

Мне нельзя нервничать. Владыка, мне нельзя нервничать, и поэтому я приехала в лес. Тут не место, а сплошной курорт, и что ни день, так спокойствие и умиротворение. Сказка! Страшная.

— Что сказал альфа? — нетерпеливо спрашивает Венера.

— Чтобы я убиралась.

— Так и сказал? — Взгляд у волчицы настолько недоверчивый, будто Доминик даже хомячка обидеть не способен.

— Какая разница, что он сказал. Может, у вас верфольфов это нормально, а у людей, если жена застает мужа с голой женщиной, то посылает его на все четыре стороны.

Ладно, мы не женаты, но кажется, кто-то еще недавно мне втирал, что я у него единственная. Как же я его ненавижу!

Я пробежалась из одной части комнаты в другую.

— Это не нормально, и ты должна выслушать Доминика.

— Я бы выслушала! С удовольствием бы выслушала, не прогони он меня. — Я остановилась посередине. — Вот это меня больше всего и бесит. Что я должна сидеть, ждать, когда он до меня снизойдет, и верить в лучшее. Как вы с таким миритесь?

— Есть гораздо худшие вещи.

Я рычу и снова начинаю двигаться, и бегаю по комнате, пока слова Венеры меня не останавливают:

— Чарли, я прошу тебя, не рассказывай никому про Одри.

Этот вечер просто удивительный. Я все время удивляюсь и удивляюсь!

— О том, что застала ее голой на коленях?

Видимо, Венера не уловила сарказм в моем голосе, потому что кивнула.

— Это может разрушить ее репутацию.

— Знаешь, думать о собственной репутации надо до того, как раздеваешься перед чужим мужчиной.

Моим мужчиной, между прочим! И хотя сейчас мне хочется оторвать ему, например, хвост, от этого он не перестает быть моим.

— Это жест отчаяния!

— Что?! Тебе об этом что-то известно?

Венера прикусила губу, потом покачала головой:

— Мы разговаривали сегодня. Альфа Конелл приехал в Морийский лес, чтобы убедиться, что брачный договор в силе, и взял Одри с собой. Но Доминик назвал своей женщиной тебя, и Одри поняла, что он хочет расторгнуть союз и окончательно от нее отказаться. А для волчицы это ужасно! Это означает, что она…

— Мне уже объяснили, что это значит, — сухо перебила я. — Так что там с Одри?

— Она сказала мне, что всеми силами не допустит этого. Я старалась ее отговорить, но она не стала слушать и ушла.

Внутри меня снова заворочалось что-то темное и звериное, явно приобретенное с силой имани. Хантер был прав, что мы гораздо ближе к вервольфам, чем нам кажется.

— Каким образом она собиралась остаться в роли невесты?

К счастью, Венеру не пришлось пытать, чтобы услышать ответ.

— Одри этого не говорила напрямик, но я тоже не вчера родилась. Помнишь, я рассказывала про голос альфы?

Я кинула.

— У волчиц есть подобное оружие. Хотя это сложно назвать оружием. Мы можем соблазнить любого свободного волка, если захотим.

Она, что, околдовать его хотела?!

— Доминик не свободен.