Истинная руна

Они стояли на самом верху Башни, насколько понимал Павел. Несколько высоких дверей, все закрыты. Можно было бы пройти сквозь них с помощью перстня, но куда он может привести? Переходя от окна к окну, Паша увидел далекую красивую гору, косарей на поле и даже знакомую речушку с мостиком.

– Думай, Джек, это же твоя игра!

– Я думаю… – Монро послушно наморщил лоб, но спросил о другом: – Как ты это делаешь?

– Вот, – Паша показал перстень, не снимая его с пальца.

– Где-то я видел этот символ… – Монро осторожно погладил рисунок пальцем. – В заставке какой-то, что ли… Слушай, это похоже на код какой-то. Для тестирования, если прикинуть. Мне бы пригодился. Можно срисовать?

– Потом, – уклонился Паша. – Все равно ты тут ничего не срисуешь, ведь виртуальность вокруг. Лучше думай, как ты можешь этот код использовать. Учти, что я из какой-то другой игры сюда попал, значит… Не знаю, что это значит.

Монро тоже отвернулся к окну. Вдруг за лугом появился замок – тонкие башни, высокие стены.

– Надстраивают игру, это бывает… – меланхолично заметил Джек. – Значит, работа идет как обычно… Но почему за мной никто не пришел? О, а это что?

Павел встал рядом и заметил скачущего по дороге рыцаря.

– Персонаж, – предположил он.

– Да не персонаж это, а сменщик мой! Я его по плюмажу узнаю, это Густав. Пока я работаю, он кофе пьет, потом наоборот… Черт знает что! – Монро обернулся и потряс кулаками перед бесстрастным лицом Артура. – Черт знает что! Выпустите меня отсюда!

– А вот еще…

Павел увидел, как между башнями новорожденного замка зависла летающая тарелка. Немного покрутившись возле шпилей, она, не спеша, полетела через луг.

– Придумали какую-то дрянь! – отмахнулся Монро. – Раньше иногда кентавры вдруг налетали не пойми откуда, программисты вечно дыр насажают. Павел, я не знаю, что мне делать. Я, наверное, тут пропаду, в этой игре! Я, наверное, уже в смирительной рубашке…

Паша его не слушал, он следил за тарелкой. Бестолковое занятие, но все лучше, чем в который раз мысленно пережевывать безвыходность своего положения. Что-то Манана задерживается, так и заскучать недолго. Тарелка подлетала все ближе.

– Ты бы не высовывался, а то пальнут еще, – предупредил Монро.

– Какая разница?

– Такая, что когда меня здесь лупят – это больно, а не должно быть больно!

Спрятавшись за стену, Павел все же продолжил наблюдение. Тарелку украшали разнообразные символы, видимо – надписи на незнакомых языках. Но одну из них он все же смог прочесть: SIRIUS FOREVER.

– Ты никогда не был знаком с сириусянскими биоргами? – спросил Павел у Монро.

– Сириусскими, наверное… – поправил Джек. – Хотя не звучит. Все равно «сириусянские» – коряво и неправильно.

– А они и есть корявые и неправильные. Хотя славные ребята, особенно когда выпьют. Беспощадны к врагам Императора, своих врагов не имеют. Чем-то мне эта тарелка то ли нравится, то ли нет… – Павел выглянул, помахал рукой. – Эй, на борту!

Большой участок в самой середине тарелки стал прозрачным, и всего в десятки метрах от себя Павел увидел программиста-надомника Гришку, пропавшего пару месяцев назад хозяина квартиры на Щукинской.

– Привет… – беззвучно прошептал он.

Гриша из тарелки помахал ему рукой и, кажется, прослезился. Сидевший рядом с ним человекообразный потыкал в какие-то кнопки на пульте и окрестности огласились ревом, от которого косари упали на свой луг, лошадь рыцаря Густава понесла, а лицо Артура покрылось мелкой рябью.

– Говори громче, цифровой уродец!!!

– Привет, Гришка! – сглотнув, выкрикнул Павел. – Слава Императору! Сириус навсегда!

В тарелке расцвели две улыбки.

– Вижу, что свет мирового разума отбросил слабый отблеск и на твое обезображенное тупиковой эволюцией пещерное сознание!!! – сообщил, не убирая громкости, сириусянин. – Тогда выходите из башни с поднятыми руками, оружие оставьте там, включая все металлические предметы! Неподчинение будет классифицироваться как бунт!!

Гриша наклонился к пульту.

– Пашка! Не бросай меня здесь, я тебя умоляю, Пашка! Забери меня домой! Или хоть накорми этого ирода!

– И это, засранец, твоя благодарность за…

Сириусянин отключил и громкую связь, и прозрачность стен. Павел быстро прошел к глухой стене. Он ничего еще не понимал, да и верить в невозможное было бы глупо, но не сидеть же на месте?

– Монро, идем.

– Куда?.. – ошарашенно спросил Джек.

– На абордаж. Не останешься же ты здесь один? В эту тарелку, перстень!

Стена разошлась. Выползшие из переборок тарелки щупальца как раз прижали Гришу к креслу, а сириусянин задумчиво склонился над ним с кортиком. Краем глаза заметив вторжение, он тут же вдавил педаль, и в обзорных экранах замелькала пролетающая под агрегатом местность. Перегрузки вдавили обоих пассажиров в кресла, но остававшиеся пока в Башне Павел и Монро ничего не почувствовали.

– Не поможет, – сказал Паша.

– Сам уже понимаю, – согласился сириусянин и переставил тяжелый ботинок на другую педаль. – Хорошо, я сдаюсь на почетных условиях. Слава Императору.

– Ну иди же сюда, Пашка! – потребовал Григорий, выпутываясь из ослабевших щупалец. – Мы на Земле, да?!