Истинно арийский попаданец. Книга 1-5

Это спец литер НКВД ‑ мне к нему без вызова и подходить нельзя. Эти же гаврики, сначала стреляют, а только потом смотрят в кого!

Ну, сильно уж меня это забрало. Ставь на запасной, говорю и свистнул своих орлов.

Подошли мы к теплушкам. Ребята грамотно их в кольцо берут. И ты представляешь ‑ лязгнуло что то под вагонами и в нас из за ребордов стволы уставились.

Тут до меня и дошло ‑ теплушечки то те ох и не простые... сверху навроде как обычные щелястые зековозки, а колесные пары у них грузовые и люки под днищем.

Чувствую, серьезное дело закручивается, еще немного и рубка начнется. Порвут моих штабских на ремни. Ну, я вышел вперед и говорю ‑ старшего по команде ко мне.

Выходит молодой парнишка ‑ ба знакомые лица ‑ сынок одного из моих комдивов. Весь из себя ‑ вот только петлички НКВД. Смотрю, с морды слегка спал ‑ узнал значиться.

Ты что ж, говорю, Павлуша ‑ ни как в вертухаи заделался, а твой отец думает, что ты СЛУЖИШЬ!? Вытаскивай свою шелупонь из под вагонов, разбираться, кто есть кто, будем.

А он ‑ Мне ‑ представляешь ‑ побелел весь, но все равно: "не имею права Климент Ефремович!".

Ну, я слегка рявкнул ‑ Что значит, не имеешь право, тебе что, уже приказа наркома обороны недостаточно!? Вижу, мальчонка уже совсем с лица спал. Ну, я на пол тона ниже ‑ ну что я твоих зеков не видел. Он на моих покосился и еще тише ‑ да нет там зеков. Я командир террор группы ‑ учебную заброску на 120 версте делать буду.

Ну, 120 верста это же почти рядом, для "эха" с пятью вагонами часа два пЫхать.

И такое меня любопытство разобрало ‑ что же это за террор группы такие ‑ почему Ворошилов не знает!?

Так, говорю своей шалупоне, ждать меня здесь. Пошли Павлушка ‑ разбираться с тобой будем.

Смотрю, малец и такому исходу рад ‑ батька то у него крутой, не посмотрит что уже не дитя ‑ сам с усам ‑ узнает про такое, может и руки распустить.

Подходим к теплушкам, дверь чуть‑чуть сдвинута, только боком пройти, и изнутри брезентом завешена.

Протиснулись...

Ну, ты же знаешь ‑ я не вчера родился и не пальцем деланный: и на шахте механиком робил; и железок всяких железнодорожных через мои руки прошло не меряно. А здесь огляделся и ахнул...

Мало того что вагон то не простой: щелявая вагонка броню прикрывает; на потолке три люка, под которыми выдвижные пулеметные башенки; в конце вагона бензиновый движок ‑ в общем каждый вагон это бронедрезина.

Так я про что говорю ‑ мало того, что вагон не простой ‑ крыша вагона на железную конструкцию оперта, а стены на шарнирах и рабочими цилиндрами, наружу, навроде аппарелей опускаться могут; так вдоль вагона, еще и мордой к этой стене машины с экипажами стоят.

Ну, машины то мордой к стене стоят, готовые наружу выкатить, а солдаты на меня, как один вылупились.

Стоят и зырят из под касок. Нет, ты мне скажи ‑ ты где в нашей армии каски видел!?

Я к ним пригляделся, а дальше еще чудесней ‑ все вооружены автоматическими карабинами, навроде федоровского, да еще и к нему немалый бомбомет снизу присобачен; форма вся в пятнах, под цвет осенней листвы; на ногах не сапоги, а какие то хитрые высокие бутсы без обмоток.

И форма какая то не нашенская ‑ на руках перчатки без пальцев; поверх гимнастерки, нет ну ты представляешь ‑ самый настоящий стеганный жилет одет.

На жилете спереди кармашки, со всякой военной справой приделаны; с левой стороны, над сердцем, ножны с кинжалом.

Я у одного этот жилет пощупал ‑ а он двойной: снизу навроде как плотная шелковая стеганка а сверху в карманчиках стальные пластинки плотно уложены.

Так вот про эти машины и солдат первая часть моего разговора ‑ нарком победно рубанул рукой ‑ нет в нашей армии ни таких солдат; ни таких машин; ни такого оружия!

Сталин ухмыльнулся ‑ ну раз ты мальчишку офицера узнал и эти мотодрезины по нашим советским железным дорогам на учения ездят ‑ значит уже есть.

Коба, так в этом то и беда, я же нарком обороны ‑ через мои руки, ну не через мои конечно, а через мой штаб, все снабжение армии идет ‑ нет у нас в армии ни таких солдат ни таких машин.

Вот у Берии есть, а в армии нету.

А машины хороши ‑ я ведь не поленился с ними на 120ю версту съездить.

Как они с насыпи сыпанулись, когда стенки вагонов перед ними опустились ‑ летят аж колеса в воздухе зависают, а пулеметы на ходу на все четыре стороны заглядывают.

И ведь ты смотри ‑ над каждой, ну ты понимаешь над каждой ‑ антенна радиостанции болтается.

Это ж ведь и покруче тачанок будет!

Нет, ну ты мне скажи, почему у Лаврентия есть такие машины, а у меня нет!?

У них на каждой машине радиостанция, а у меня на все командирские танки с трудом насобирали.

Ты что думаешь, я не понимаю, что тебе уже доложили, что я его блошатник разворошил.

Мы только в вагон зашли, малой тут же трубочку со стены снимает и докладываться начинает. Ну, я трубочку, конечно, отобрал ‑ бА! Знакомый голосище ‑ Рокосовский собственной персоной. А, говорят, сидит! Командир "два", видители!

Это ж кто ж тогда такой крутой командир "один" ‑ это уж не старый ли стукач Берия к власти рвется.