Истинное чтение (СИ)

На самом деле, в Шулхан-Арухе речь идёт о том, может ли человек, находящийся вне синагоги и слышащий важнейшие в ритуале молитвы, кадиш и кедушу, духовно приобщиться к молящимся произнесением "аминь". Для лиц, знакомых с богословской литературой других исповеданий (а для этого не надо вовсе ходить далеко, к средневековой схоластике), ничего странного в этом отвлечённом богословском вопросе нет. Д-р Юстус подчёркивает только соединение навоза с акумом - два будто бы одинаково нечистых предмета, которые являются по талмудической терминологии "разделителями" между молящимися. В пятом, пересмотренном по Эккеру издании Judenspiegel"я, действительно ставится ещё точка над i: "Christ und Kot ist also gleichbedeutend" (т. е. "христианин и навоз почитаются, следовательно, за одно и то же"). Если обратимся к Туру, то увидим, что там этого закона совсем нет - он прибавлен Иосифом Каро на основании мнений, высказанных в разные времена разными учёными (в палестинском Талмуде), причём мнение о навозе высказано было одним, а об акуме - другим и по совершенно другому основанию: сжатость Шулхан Аруха и отсутствие мотивировок сблизили разнородные предметы, и они же дали возможность автору обобщить навоз и акум под понятием "нечистая вещь". Если бы Эккер знал Талмуд, он бы увидел, что в таких требованиями сжатости вызванных сочетаниях ничего обидного не усматривается. Как один из сотни примеров, укажем на мишну Биккурим 2, 2 (в русском переводе Талмуда, т. I, стран. 377), где известная одарённая святостью пища запрещена "евреям-несвященникам и скоту". По логике автора, выходит, что для Талмуда "несвященник и скот однозначащи". Что касается применимости этого закона к современным христианам, то легко произвести такой простой опыт: придти в синагогу и стать между молящимися, отделяя собою некоторых от чтеца (кантора), и посмотреть: будут ли они произносить "аминь" во время "кадиша" или "кедуши" (о времени чтения этих молитв скажет ему любой ребёнок) или нет. На пришедшего, понятно, никто никакого внимания не обратит, хотя бы все знали, что это - христианин.

Закон 4 - о том, что еврей во время молитвы освобождается от обязанности совершить поклон, если навстречу идёт христианин с крестом - составлен в духе Талмуда, предписывающего избегать всякого действия, которое может подать кому-либо повод заподозрить вероотступничество еврея. Едва ли можно видеть в этом законе что-либо предосудительное, как нет ничего предосудительного в "Правилах св. Апостолов", где христианину запрещается под страхом отлучения входить в синагогу молиться (правило 65) или есть опресноки (правило 70) и т. п. Автор немного сгустил краски. В тексте (Орах Хаим 113, 8) сказано: "если кому пойдёт навстречу акум с крестом в руке в то самое время, когда он молится и ему надо совершить поклон, то пусть поклона не совершает". Д-р Юстус переводит: "когда попадётся навстречу акум с крестом, тогда еврею строго запрещается наклонять голову, хотя бы именно в эту минуту он молился".

Закон 5. "И теперь, когда в Иерусалиме нет уже ни храма, ни жертвы, сыны Аарона, первосвященника, должны пользоваться среди рассеянных евреев известными отличиями и почестями перед остальными евреями и всегда обладать правом благословлять (евреев) в каждый праздник. Но когда кто-либо из детей той семьи сделается акумом, тогда вся семья осквернена, а потому лишается этого священнического права". (Орах Хаим 128, 41, Примечание).

Это по переводу д-ра Юстуса, а по Эккеру в указанном месте Шулхан Аруха значится следующее:

"Некоторые говорят, что когда у него (когена) есть дочь, которая перешла к акумам или развратничала, то никто не обязан уважать его, так как она осквернила его".

На самом деле, как видно из текста Мордехая (на Сангедрин, ╧ 717), откуда разбираемый закон и попал в Шулхан Арух, здесь толкуются стихи (Левит 21, 8-9): "святи его (священника), ибо он приносит хлеб Богу твоему..." Если дочь священника осквернит себя блудодеянием, то она бесчестит (буквально: профанирует) отца своего. Талмуд (Санг. 52а) и спрашивает: что значит - профанирует отца своего? Ответ: раньше с ним обращались, как со святым, а теперь обращаются, как с не святым. Мордехай, примыкая к тому мнению, что "святить" значит: "предоставлять ему честь первым начинать застольную молитву" [10], пишет: "я высказал мнение, что если дочь приняла чужую веру, он не вправе начинать молитву; но мой учитель ответил: так как святить или не святить его не есть закон, а предоставлено доброй воле каждого, то он вправе начинать молитву" [11].

На основании этого места Мордехая, Исерлес и внёс в Шулхан Арух своё примечание (хага): "некоторые говорят, что если дочь священника переменила веру или блудодействовала, то отпадает обязанность святить его, ибо "она профанирует отца своего".