Тот с готовностью развернулся к постояльцу. Ко всем странным качествам этого паренька хозяин "Яблони" добавил бы еще, пожалуй, фантастическую вежливость. Пенф не помнил, когда кто-нибудь из постояльцев в прошлый раз обращался к нему не "Послушай-ка, любезный", и даже не "Эй, папаша Пенф!", а "мэтр".
- Да? - спросил хозяин, растягивая губы в привычной улыбке - на сей раз чуть более радушной, чем обычно.
- Вчера я был в кузнечных мастерских Нижнего города... ну, знаете, цеха за улицей Менял? И мне сказали, что у оружейников - своя, особенная гильдия, и что я зря пришел в ремесленные скромы, потому что мастерские оружейников там отродясь не строились. Говорят, они все в Верхнем городе. Может быть, вы мне подскажете, как их найти?
- А кто вас, собственно, интересует? Мастера-оружейники чаще всего работают поодиночке. Есть еще Императорские мастерские, но... Простите, я позволю себе уточнить. Чего вы, собственно, хотите? Заказать оружие... или, быть может, поступить в ученики?
- Второе, - коротко ответил мальчик. Пенф еле удержался, чтобы не покачать головой. Где это видано, чтобы кто-то сам себе устраивал ученический контракт! Обычно все переговоры с мастером ведут родители или хотя бы опекун.
- Тогда Императорские мастерские вам не подойдут. Они принимают только подмастерьев, уже полностью прошедших обучение, и только самых лучших. Попробуйте зайти к Герлену, его мастерская расположена недалеко от Площади четырех дворцов. Вот только...
- Только что?
- Он вам откажет.
- Почему это?.. - мальчик сверкнул глазами.
Пенф вздохнул и пояснил:
- В оружейных и кузнечных мастерских обычно не нужны настолько... юные ученики и подмастерья.
Такая мысль уже неоднократно приходила Криксу в голову, но до сегодняшнего дня никто еще не высказывал ее так откровенно, напрямик. Несколько секунд он молча смотрел на папашу Пенфа, а точнее, сквозь него. Потом решительно сказал:
- Я все-таки попробую. Тем более, что я и так хотел сходить на Площадь четырех дворцов. Один мой... друг мечтал ее увидеть.
- Разумеется, сходите, - поддержал его хозяин. - Между прочим, в Академии сейчас осенний сбор, так что ворота с площади будут открыты. Я бы посоветовал вам непременно посмотреть. Такой шанс выпадает только раз в году.
Слово "Академия" звучало непривычно и не вызывало никаких ассоциаций. Но упоминание ворот заставило его предположить, что, видимо, какое-то известное в столице здание.
- Вы говорите, Академия?... А где это? - спросил Крикс, решив, что лучше он даст трактирщику повод изумляться своему невежеству, чем так и не узнает ничего полезного.
Папаша Пенф всплеснул руками.
- Где! Да неужели вы не знаете?... Это Лакон, или, иначе - Лаконская Академия. Один из Четырех дворцов. Стоит как раз напротив Адельстана. У главных ворот - два каменных грифона. Вход сейчас открыт, потому что, как я вам уже сказал, осенью в Академию как раз съезжаются ученики. Если пройдете через арку - попадете в знаменитый на всю Адель Лаконский парк. Мальчишками мы туда часто пробирались. Только в эту вот осеннюю неделю, разумеется. В другое время мимо их охраны даже мышь не проскользнет. А когда Сбор, они всех пропускают, потому что поди отличи, кто ученик, а кто - так, просто поглазеть пришел... Всех подряд проверять не будешь.
Настроение у Крикса поднялось. Пожалуй, это неплохое приключение - увидеть изнутри один из Четырех дворцов. А потом можно попробовать зайти в мастерскую неизвестного Герлена - вдруг тот его все-таки возьмет?
На всякий случай Крикс подробно расспросил хозяина о том, куда еще возможно поступить в ученики. Пенф добросовестно перечислил все, что, с его точки зрения, должно было вызвать любопытство у ровесника Каренна, ищущего приключений в незнакомом городе. Но, к его удивлению, мальчишка крайне равнодушно отнесся к существованию в столице гильдий ведунов и чародеев, и лишь немногим больше интереса проявил к возможности поискать место где-нибудь в Семнадцати гаванях, где постоянно ошивались представители самых немыслимых профессий, от драконоборцев до алхимиков.
Быстро покончив с завтраком, Крикс перекинул через плечо свою сумку - оставить наверху, в своей комнате кошелек со всем своим богатством он не мог, хотя и понимал, что все время носить его с собой тоже небезопасно - и, пообещав вернуться к вечеру, вышел из "Яблони" на залитые солнцем улицы Адели.