Истинное имя

Уже через десять минут догадки Крикса подтвердились. Каждый мужчина из правящей династии дан-Энриксов носил имя с окончанием на "рикс". Представители младших ветвей династии, не имевшие прав на престол, селились на окраинах Империи и назывались Миэльриксами. Из слов торговца мальчик понял, что возвращаться в столицу без прямого разрешения правящего Императора им запрещалось. Далланис еще раз дал понять, что не стремится знать всю правду о происхождении и планах своего гостя, хотя он даже не пытался скрыть, что вся эта история вызывает в нем чрезвычайное любопытство, удивление и, наконец, тревогу. "Те, кто позволил тебе путешествовать в одиночку, не подумали о том, какой ты подвергаешься опасности" — заметил он. Этих последних слов мальчик бы предпочел не слышать. До сих пор о нем никто и никогда не беспокоился — конечно, кроме мамы. Криксу стало стыдно, что сейчас о нем заботится человек, которого он обманул. Но, разумеется, после всего, что он услышал от Далланиса, нельзя было и думать рассказать торговцу правду.

Если бы не постоянные опасения, что его обман каким-то образом раскроется, то следующие десять дней были бы лучшим временем в его жизни. Впервые Крикс был сыт, одет и — что куда важнее — окружен людьми, которые относились к нему очень хорошо. Довольно скоро та почтительность, которую на первых порах проявляли к мальчику капитан и остальные моряки, сменилась грубоватым добродушием. Они обнаружили, что, несмотря на знатное происхождение, он мало отличается от их сыновей, и стали проявлять к нему чуть меньше уважения, но зато больше искреннего дружелюбия. Вечером или рано утром Крикс часто сидел с кем-нибудь на вахте, днем старался помогать матросам или разводил чернила для писца, ведущего учет всем прибылям и убыткам в торговле. Счетовод сначала удивлялся, что "Рикс" снисходит до подобных поручений, но потом привык и интересы "княжича" к торговым спискам объяснил себе обычным мальчишеским любопытством. Каждый раз, когда "Поющий вереск" останавливался в городе или небольшом прибрежном поселении, Далланис разворачивал торговлю — часто прямо у причала или даже у себя на корабле. Иначе говоря, работы у писца хватало, и он был только рад добровольному помощнику.

Присутствуя при этих подсчетах, Крикс, наконец, осознал, что он баснословно богат.

Весь груз Далланиса не стоил столько денег, сколько было в кошельке. В пересчете на серебро ему досталось без малого семнадцать тысяч ассов. Правда, он до сих пор сбивался, вспоминая, сколько сотен в одной тысяче, но все-таки считал он теперь куда лучше, чем когда жил дома. И прекрасно понимал, что семнадцать тысяч ассов — это сумма, на которую даже в столице можно жить не один год. Крикс думал, что, попав в Адель, он ни за что не повторит ошибок, сделанных в Энмерри. Первым делом он пойдет к менялам, назовется там слугой какого-нибудь знатного господина и обменяет пару полумесяцев на серебро. В неброской, но добротной и новой одежде, подаренной ему Далланисом, он не вызовет у менял никаких подозрений. По правде говоря, такая одежда подойдет не то что для слуги, а даже для сына зажиточного горожанина. Потом он снимет комнату в каком-нибудь недорогом трактире. Если станут допытываться, почему он путешествует один, то Крикс расскажет байку о том, что его родители должны вот-вот приехать в город, а ему поручили дожидаться их на постоялом дворе. Не слишком убедительно, но для начала сойдет. У него будет несколько дней, чтобы побродить по городу, заключить ученический контракт и тихо съехать в мастерскую к новому хозяину. А дальше он примется изучать оружейное дело, дожидаясь того дня, когда можно будет завербоваться новобранцем в какой-нибудь отряд. Собственно, дня его рождения никто не знал, но мама говорила, что он родился осенью. Значит, до совершеннолетия ему осталось ждать пять лет — примерно в это же время, разве что на месяц-полтора позднее, ему исполнится пятнадцать.