Читаем Истинное отражение в зеркале (СИ) полностью

Через две мили женщины выехали на платную дорогу рядом  с городом Стэнфорд и остановились у "Международного дома блинов".

-- Дома я обычно не завтракаю, -- призналась Кимберли, когда протянула руку к кленовому соку, -- но, когда нахожусь в поездке, не могу устоять перед дюжиной блинчиков.

Маргарет, чей завтрак состоял из чашечки кофе и тоненького кусочка тоста, наблюдала, как ест подруга. Кимберли, уйдя со сцены и родив троих детей, сильно располнела, на что не обращала внимания. Напротив, она поглощала свои блинчики с удовольствием. Маргарет же в свои пятьдесят два года -- в возрасте, в котором открыто не признавалась, -- опасалась лишних калорий.

-- Как семья отнеслась к твоей поездке? -- спросила актриса.

-- Все были "за". Дочка собиралась на вечеринку с ночевкой в доме своего друга, а Даг пойдет с мальчиками на стадион "Янки". Завтра вечер кино: муж закажет пиццу, затем вместе с детьми приготовит попкорн, и все усядутся за просмотр короткометражек.

-- Попкорн и фильмы? -- с сарказмом спросила Маргарет.

-- Это звучит необычно для такой жительницы Нью-Йорка, как ты, но у нас обычай собираться вместе на просмотры фильмов, и это объединяет семью. Думаю, тебе не хочется говорить о таких заурядных семейных вещах. Расскажи лучше о новой пьесе.

-- После трех успешных мюзиклов я согласилась сыграть в новой драме и пообещала автору. Пьеса называется "Всю ночь напролет". Это о веселых посетителях круглосуточной кафешки, которые появляются в ней рано утром, но их застает страшная метель. Я играю официантку, которая общается со всеми героями. Она сообразительна и образованна и, несмотря на собственные серьезные проблемы, сочувствует каждому. Она напоминает ловкого бармена, которому приходится общаться с оказавшимися в баре пьяными посетителями.

-- Заманчиво, нужно посмотреть спектакль.

-- Я пришлю пару билетов.

После того как Кимберли закончила есть блины и выпила вторую чашку кофе, женщины продолжили свое путешествие. Они ехали по шоссе, пока не достигли города Нью-Хейвен; потом Кимберли направилась по федеральной трассе 92 на север через штат Массачусетс к Вермонту.

-- Как же здесь красиво осенью! -- сказала Маргарет, направляясь с чемоданом от "Луи Вуитон" и маленькой сумкой к живописной гостинице типа "ночлег и завтрак".

-- Да, -- согласилась Кимберли, -- ты когда-нибудь была в Вермонте?

-- Нет, здесь впервые, я же городская.

-- Что же заставило тебя поехать сюда?

Это был простой вопрос, но Маргарет не улыбнулась. Честное слово, она не знала, почему ей захотелось покинуть суетной Нью-Йорк и выбраться на дикую природу Новой Англии. И все же какая-то доля правды удовлетворила бы любопытство подруги.

-- Мне говорили, что в этом штате самые лучшие антикварные магазины.

-- Похоже, будто я еду по картинке, собранной из пазлов, -- пошутила на следующий день Кимберли, когда они проезжали по живописным дорогам мимо церквушек с белыми колокольнями, ухоженных ферм и деревянных мостиков.

-- Добро пожаловать в страну Нормана Роквелла, -- засмеялась Маргарет.

-- Он, должно быть, здесь провел последние годы, но родился-то в Нью-Йорке.

-- Почему я не удивляюсь, что ты это знаешь?

-- Потому что долгое время считала, что в моих мозгах  лишь пустяки.

Маргарет нравилось проводить время с Кимберли. Начав карьеру актрисы в раннем возрасте, она не ходила в школу, ни частную, ни государственную. Обучение с репетитором позволило ей получить такое образование, которое соответствовало всем учебным требованиям, в результате она получила диплом об окончании школы. Однако ей недоставало общения со сверстниками,  Кимберли оказалась единственной подругой, которая осталась на всю жизнь.

-- О, посмотри сюда! -- крикнула Кимберли и свернула на стоянку. -- "Антикварный магазин  Клэнси". Думаю, что здесь что-то найдем.

Магазин, по площади немного меньше "Уолмарта", предлагал любителям антиквариата от мебели до поделок, старых книг и винтажной одежды. Хорошо, что в нем был большой выбор, так как у Кимберли и Маргарет были разные понятия слова "антикварный". Если для первой это была кукла пятидесятых годов  фирмы "Ревлон", то для второй куклы 1840-х годов фирмы "Жумо". В то время как Кимберли рылась в контейнере со старыми автомобилями "Мэтчбокс", Маргарет безразлично разглядывала в витрине ювелирные безделушки.

-- Чем-то помочь? -- спросил мужчина, который внезапно появился за прилавком.

-- Спасибо, я просто смотрю.

Человек был низкого роста и коренастый, с чуточку вьющимися волосами и небритым лицом, но рубашка, хотя и чистая, нуждалась в глажке.

-- Я думаю, что у меня есть нечто интересное для вас, -- произнес он и сунул руку под прилавок.

-- У меня достаточно украшений.

-- Это не простое ювелирное изделие.

Мужчина вынул что-то похожее на пудреницу.

-- Красивая вещь, но я пользуюсь макияжем.

-- Она предназначена не пудрить лицо, -- сказал продавец и нажал кнопочку у ободка, крышка открылась.

-- Это же зеркало.

-- Не простое зеркало, а особенное. Оно показывает человеку не как он себя видит, а что о нем думают другие.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Второй шанс для него
Второй шанс для него

— Нет, Игнат, — часто дыша, упираюсь ладонями ему в грудь. — Больше ничего не будет, как прежде… Никогда… — облизываю пересохшие от его близости губы. — То, что мы сделали… — выдыхаю и прикрываю глаза, чтобы прошептать ровным голосом: — Мы совершили ошибку, разрушив годы дружбы между нами. Поэтому я уехала. И через пару дней уеду снова.В мою макушку врезается хриплое предупреждение:— Тогда эти дни только мои, Снежинка, — испуганно распахиваю глаза и ахаю, когда он сжимает руками мои бедра. — Потом я тебя отпущу.— Игнат… я… — трясу головой, — я не могу. У меня… У меня есть парень!— Мне плевать, — проворные пальцы пробираются под куртку и ласково оглаживают позвонки. — Соглашайся, Снежинка.— Ты обещаешь, что отпустишь? — спрашиваю, затаив дыхание.

Екатерина Котлярова , Моника Мерфи

Современные любовные романы / Разное / Без Жанра
Идеи и интеллектуалы в потоке истории
Идеи и интеллектуалы в потоке истории

Новая книга проф. Н.С.Розова включает очерки с широким тематическим разнообразием: платонизм и социологизм в онтологии научного знания, роль идей в социально-историческом развитии, механизмы эволюции интеллектуальных институтов, причины стагнации философии и история попыток «отмены философии», философский анализ феномена мечты, драма отношений философии и политики в истории России, роль интеллектуалов в периоды реакции и трудности этического выбора, обвинения и оправдания геополитики как науки, академическая реформа и ценности науки, будущее университетов, преподавание отечественной истории, будущее мировой философии, размышление о смысле истории как о перманентном испытании, преодоление дилеммы «провинциализма» и «туземства» в российской философии и социальном познании. Пестрые темы объединяет сочетание философского и макросоциологического подходов: при рассмотрении каждой проблемы выявляются глубинные основания высказываний, проводится рассуждение на отвлеченном, принципиальном уровне, которое дополняется анализом исторических трендов и закономерностей развития, проясняющих суть дела. В книге используются и развиваются идеи прежних работ проф. Н. С. Розова, от построения концептуального аппарата социальных наук, выявления глобальных мегатенденций мирового развития («Структура цивилизации и тенденции мирового развития» 1992), ценностных оснований разрешения глобальных проблем, международных конфликтов, образования («Философия гуманитарного образования» 1993; «Ценности в проблемном мире» 1998) до концепций онтологии и структуры истории, методологии макросоциологического анализа («Философия и теория истории. Пролегомены» 2002, «Историческая макросоциология: методология и методы» 2009; «Колея и перевал: макросоциологические основания стратегий России в XXI веке» 2011). Книга предназначена для интеллектуалов, прежде всего, для философов, социологов, политологов, историков, для исследователей и преподавателей, для аспирантов и студентов, для всех заинтересованных в рациональном анализе исторических закономерностей и перспектив развития важнейших интеллектуальных институтов — философии, науки и образования — в наступившей тревожной эпохе турбулентности

Николай Сергеевич Розов

История / Философия / Обществознание / Разное / Образование и наука / Без Жанра