Истинный альфа

Мне было так хорошо с Адамом, как не было ни с кем другим. Я буквально таяла от его близости, от исходящего от него тепла, и от дурманящего запаха его тела. Обхватив его за плечи, я сильнее прижала его к себе, и от удовольствия закрыла глаза. Но когда я захотела зарыться пальцами в его густую рыжую шевелюру, Адам отстранился от меня, хитро подмигнув, этим вдребезги разбив только зародившуюся во мне надежду, что он испытывает ко мне что-то серьёзное.

– Но вот, милашка, теперь ты будешь думать о том, какая я сволочь. А может быть, и наоборот, твоя головка будет занята мыслями, что это был лучший поцелуй в твоей жизни. – Он звонко рассмеялся и снова взял меня под руку, выглядя так, словно поцелуй со мной его особо не встревожил. – Ну что, пошли на приём?

– Адам…

– Я знаю, что ты хочешь сказать, я ещё та скотина и тебе за меня стыдно.

– Адам…

– Да, тебе неприятно, что я это сделал, и что это увидели другие, но кто просил их за нами наблюдать? Тебе уже пора плевать на чужое мнение, а не подстраиваться под него.

Я проглотила готовое сорваться с губ имя, уже понимая, что с ним попросту бесполезно говорить о чём-то серьёзном, и осмотрелась, решив переключить своё внимание на что-то другое. И правда, многие приехавшие вслед за нами гости, теперь недовольно и с осуждением смотрели в нашу сторону, словно мы только что на их глазах сделали что-то развратное. Хотя да, наш поцелуй не назовёшь скромным. Но к чёрту их всех!

– Адам! Я ведь уже просила тебя так не делать! – Я ещё хотела добавить что-то про то, что не прельщаю поцелуи, если они не вызваны искренними чувствами, но вовремя себя придержала, посчитав, что это будет уже лишним, и намекнёт Адаму, что я что-то к нему испытываю. А я не могу этого сделать, пока не пойму, что в свою очередь он испытывает ко мне.

– Уже об этом просила? Когда это?

– Как… когда… – Я растерянно посмотрела ему в глаза, пытаясь понять, шутит он сейчас или нет. Но что-то смешинок я не наблюдала. Так неужели это значит, что он попросту забыл, что уже целовал меня? Вот же рыжий…!

У меня даже дыхание перехватило от возмущения и злости на саму себя. То есть, я этот поцелуй помню, а он нет? Видно, он очень часто целует девушек, раз это напрочь стирается из его головы. Хотя что с него взять, он просто бабник, который настолько не обделён женским вниманием, что ему уже плевать на их чувства. А я дура, ещё и переживала из-за этого, что-то себе накручивала и нервничала, а он… Он даже не помнит, что целовал меня!

– Ты идиот Адам, просто идиот! – Я оттолкнула его от себя и зло зашагала к особняку, пытаясь не обращать внимания на задетое самолюбие. С Адамом ведь с самого начала всё было ясно, но я почему-то всё равно подпустила его слишком близко, настолько близко, что его близость теперь приятно меня будоражила. Вот только такое пренебрежение с его стороны сильно меня ранит. Ну и кто из нас ещё идиот? Конечно же я! Адам вскоре забудет и об этом поцелуе, а вот я нет, я буду ещё долго о нём вспоминать.

Я уже ни на кого не обращала внимания, игнорируя колкие и любопытные взгляды, и просто пыталась обуздать разгоравшуюся во мне злость. Мне уже не был страшен особняк, меня не пугала встреча с Николасом и Мартином, и в голове настойчиво засел один лишь Адам, причиняя этим боль и распаляя во мне негативные эмоции. А самым обидным было то, что он поступил так не со зла, не преследуя цель как-то меня задеть или уколоть, просто натура у него была такая… свинская.

– Ев-ва, постой! – Адам быстро меня догнал, схватив за локоть и вынуждая остановиться. – Пожалуйста, не обижайся на меня. Я обещаю, что больше никогда тебя не поцелую.

Его слова резанули по сердцу словно ножом. Вот почему он просто не может замолчать? Ему вообще иногда лучше держать рот закрытым, а то он, вроде бы, и извиняется, но по факту делает только хуже, намного хуже.

– Да. Хорошо. Забыли. Пойдём уже в особняк. – Я высвободила руку и снова пошла вперёд, испытывая уже не злость, а разочарование, и надеясь, что у Адама хватит мозгов хотя бы немного помолчать, чтобы дать мне время успокоиться.

И, к счастью для него, он так и сделал, так что мы молча вошли в дом, пройдя в главный зал, в котором собралось уже приличное количество оборотней. Николас не стал встречать гостей на входе, как это делал его отец, его вообще пока нигде не наблюдалось, что дало понять, что он пафосно появится перед гостями, когда они все соберутся. Мартина, кстати, я тоже пока не видела.

Подойдя к одному из столиков, я взяла бокал с шампанским, в расстройстве осушив его наполовину одним глотком. Адам, следовавший за мной молчаливой тенью, только нахмурился, но ничего не сказал, и не знаю, как бы долго я смогла выносить его общество, если бы в арке не показалась Натали.

Девушка, её родители и братья, олицетворяли собой пример идеальной семьи, которым только стоило войти в зал, как им была уделена большая часть внимания гостей. Красивые, величественные Островские, смотрели на присутствующих с лёгким превосходством и снисхождением, что многих, почему-то, совершенно не смущало.