Истинный интеллект. Часть 2

Проходя мимо жилых помещений, я часто встречал обездвиженных взрослых. Но некоторые были вполне себе активны, занимаясь непристойностями среди бела дня. Одна группа танцевала, как говорится, танцевала «жестоко» – без слёз на это смотреть невозможно было. Обезьяний ритм песен современной попсы был на одной волне с безмозглыми носителями ушей. Они танцевали так, словно никто не видит. При всём при этом на части людей не было одежды, и это уже превращалось в грязные развратные танцы. Детей приходилось проводить с закрытыми глазами, но многие уже успели всякого насмотреться.

Ближе к вечеру все учтённые дети были в безопасности. Я успел разведать спуск в бункер, открывался он привычным методом – картой. Но открыть главную дверь мне не позволил уровень. На помощь опять пришёл ИИ социальной поддержки.

Теперь дети были в безопасности, но ужасно голодные. Признаться, у меня и самого уже изрядно урчало в животе. У некоторых школьников обед был собран с собой, и в виду сложившейся серьёзной ситуации вспомнили они о нём только сейчас. Ребята развернули всё, что у них было на общий стол, и позвали всех, чтобы каждому досталось понемногу.

Я стоял в стороне, наблюдая за ребятами, которые так быстро смогли адаптироваться, найти общий язык и подружиться. Никого не оставили в стороне – это вызывало чувство гордости и надежды, что не всё ещё потеряно.

Громкий крик ребят вырвал меня из задумчивости.

– Ян, обернись! – услышал я.

Развернувшись ко входу, я увидел забытый подарок в лице учителя, вид у неё был слегка одичавший: она не смотрела в пол, она смотрела на еду.

Так вот что... Чувство голода её привело сюда и запах еды. Я схватил первый попавшийся бутерброд с колбасой – «колбасный глутамат» и мёртвого из могилы поднимет своим вкусным запахом. Я помахал едой и нарочито громко подразнил её.

– Кушать хочешь? Ну, так держи!

Я скользнул мимо неё в дверном проёме. Приманка подействовала, и она пошагала за мной.

Вот таким образом, не торопясь, я вывел её на улицу. Открыв дверь, я опешил и не мог поверить своим глазам: за ограждающим забором скопилось не меньше 50 человек, а свет из открытой двери ещё и удачно их подсветил. От такого пугающего зрелища я чуть не забыл цель моего выхода на улицу – учительница почти уткнулась в меня, когда я вспомнил о ней.

Передо мной стоял очень сложный вопрос: открывать ли калитку ограждения? Ведь до этого я ещё не видел активно-бегающих поражённых неизвестным недугом людей.

Мне пришлось совершить сложный манёвр, чтобы подвести учительницу с нужной стороны к выходу за ограждение. Я приложил пропуск к считывателю, и на фоне гробовой тишины раздался громкий щелчок отпирания замка. И стоило мне отворить дверь, как словно по команде, все люди пришли в движение. От такого флэш-моба моя душа ушла в пятки – с контролем Ина моих чувств и эмоций я уже давно не ощущал такое. Я забыл, что значит бояться – бояться не только за себя, но и за тех, за кого сейчас в ответе.

Оставлять учителя здесь был так себе вариант. А что, если все они тоже пришли из-за запаха и еды? Стоило попробовать один сомнительный вариант. Я взял бутерброд и швырнул его через забор. Расчёт удался: почти все кинулись в сторону улетающего бутерброда, но я ошибся в расчёте поведения учительницы. Она что было сил тоже метнулась в сторону бутерброда, но на её пути возник сетчатый забор. Я осознал свой промах, и вынужден был силой выдворять её с территории хорошо укреплённой школы. Схватив за шиворот, я волоком потащил её. Она сопротивлялась, но меня не трогала. Чудеса эквилибристики пришлось показывать, когда настал момент открытия калитки – тянуть сопротивляющееся тело и одновременно извлекать карту из кармана, контролируя при этом окружающую обстановку. Понятное дело, один бутерброд на 50 человек – это даже не на 5 секунд отвлечение. Поэтому, когда я наконец выпихнул её за калитку, многие уже были устремлены в мою сторону, и закрывать проход пришлось под натиском желающих пройти вовнутрь. Дверь победно щёлкнула, и я рухнул без сил, но с диким тремором от страха, нагрузки и голода.

Ситуация становилась всё хуже и хуже, способа помочь бедолагам я не видел. Ещё вопрос был: а кто поможет нам?

Эти люди в одно мгновение лишись рассудка и превратились непонятно в кого, хотя человек без рассудка и сознания — это животное, движимое инстинктами и рефлексами. Эту картину я и наблюдал.

– Получается людей лишили сознания. Но как тогда остался я и дети? Я – ребёнок? – усмехнулся я мысленно сам себе. – Так! У детей защита сознания сильнее, точно. Это мы обсуждали, – я стал вспоминать свои дискуссии с Ином. – В тот момент, когда всё это произошло, Ин перестал откликаться. Может что-то или кто-то по ошибке забрал сознание Ина, а не моё? – и вот после этого вопроса меня начало осенять, в голове стала проясняться картинка, связывая во едино все известные мне факты.

– ХХ смог-таки разобрать этот непонятный скриптовый язык взаимосвязи с сознаниями людей. Это неудивительно. Я должен был это предвидеть. Но что тогда он с ними сделал?