Источник (Долг)

Стоило Альвару сомкнуть веки, как сознание взорвалось в яркой вспышке. Картина[34] напоминала «день гнева» — страшного суда, которого заслуживало человечество. Словно ожившая панорама, сошедшая с устрашающей правой створки божественного триптиха Босха, она расползалась подобно вышедшему из берегов океану, накатывая грязными волнами. Альвар увидел будущее Индий. Над джунглями поднимались столпы черного дыма. Сотни тысяч индейцев были убиты, а гигантское озеро вокруг разрушенного города-кладбища заполнено окровавленными трупами. Одной рукой конкистадоры рубили головы мятежным индейцам, другой обращали их в христианскую веру. Над всем этим возвышалась фигура того самого алькальда с Кубы, назвавшегося Эрнаном Кортесом, и других неизвестных аделантадо. Кошмар продолжился в Старом Свете. Там повзрослевший император Карл во главе армии наемников вторгся в Рим и разграбил Ватикан. Годами позднее Англия основала собственную церковь и отказалась признавать власть римских католиков. Раскол христианской религии превратил Англию и Испанию в смертельных врагов. Блеск украденного у мертвых индейцев золота озарил Европу. Мадрид стал столицей самой богатой державы в мире, но в роскоши купалось только духовенство и знать. Простые люди тысячами умирали от голода и болезней в городских трущобах под стенами роскошных дворцов, где богачи предавались низким порокам, а инквизиция ужесточала пытки, контролируя и анализируя каждое слово произнесенное недовольными бедняками.

Следующая вспышка возвратила Альвара в прошлое. Он увидел своего учителя — Хуана де Риверо. В глухом переулке дорогу ему заступили шестеро вооруженных разбойников. Все так, как рассказывал Антонио де Вентура, если бы во главе шайки не стоял он сам. После непродолжительного поединка наземь легли трое головорезов, но вот в бой вступил дон Антонио. Хуану удалось ранить предателя, после чего коварный секретарь все-таки поразил его ударом в сердце. Потом кабальеро забрал шпагу противника и удалился. Оставшиеся убийцы собирались обобрать тело Хуана, когда в переулке появилось новое действующее лицо — стройный незнакомец в плаще. Альвар узнал Диего де Веру. Двумя ударами андалусец опрокинул напавших на него живорезов, сорвал перстень с пальца Хуана и растворился во тьме.

События перенеслись на двадцать два года вперед. Альвар увидел себя покидающим асьенду под Валенсией. Дон Синискалько, дон Антонио и кардинал стояли у камина и обсуждали, как лучше избавиться от него. Наконец сошлись на мнении, что проще будет напоить отравленным вином, а труп выбросить за борт. По словам кардинала, хранить такую важную тайну должны были только достойнейшие представители рода человеческого — церковь и дворянство.

Видение иссякло. Альвар открыл глаза, выплюнул семечко и попятился, глядя на госпожу.

— Достаточно? — суровым голосом спросила женщина. — Теперь выбирайте, на чьей вы стороне, сеньор Альвар Диас.

* * *

Небо было затянуто серыми тучами. Дул сильный ветер. Деревья в лесу шумели и трещали, осыпая влажную землю увядшей листвой. Конкистадоры вошли в селение плотной группой. Судя по количеству хижин и обширным маисовым полям у леса, здесь жили тысячи туземцев. Над соломенными крышами вдалеке поднимались конусы каменных храмов. Больших пирамид Синискалько Бароци не заметил, и его это беспокоило. Ему был дан последний шанс, и он не имел права на ошибку. Попади они в засаду и все закончится прямо здесь.

Генерал-капитан шел первым, в одной руке держа шпагу, в другой индейский деревянный щит, обтянутый кожей. Его высокие ботфорты вязли в грязи. Одежда под доспехом была насквозь мокрая после ночного ливня. Хорошо хоть сапоги он натер свиным жиром. Следом за ним двигались измученные и утомленные люди. Девять воинов, не считая падре Умберто. Францисканец шел, закутавшись в тяжелую от влаги рясу, обеими руками прижимая к груди большой деревянный крест. За ним, терзаемый лихорадкой, маэстре де кампо Сильвио, а потом капитан Бернардо с ведром воды в руке. Четыре итальянца и два испанских моряка несли точно такие же ведра. В них была святая вода, которую конкистадоры набрали из ручья у входа в селение. Рослый моряк Санчес нес еще аркебузу, перевязь с патронташами, пороховницу и прочие обременяющие элементы экипировки необходимые стрелку во время боя.