Источник лжи

— Ваша честь, я могу утверждать перед судом, что старший констебль Бьянки, ведущий следователь по данному делу, вела следствие предубежденно и с позиции личной вендетты, препятствовавшей ей распознать другие линии следствия после того, как она увидела эти синяки.

Он резко поворачивается к Лоцце:

— Старший констебль Бьянки, у вас есть шрам на голове.

Шорохи и движение на галерке. Судебная художница переворачивает страницу для новой зарисовки. Лоцца заливается густой краской и щурит глаза.

— Откуда у вас этот шрам?

— Возражаю! — кричит Коникова; ее глаза сердито сверкают.

— Ваша честь, — парирует Лоррингтон. — Этот шрам связан с историей агрессии и тоннельного зрения данной свидетельницы, когда она работала старшим следователем. Он связан с тем фактом, что однажды она избила подозреваемого, находившегося под ее опекой, до такой степени, что коллегам пришлось оттащить ее в сторону… такова была ее ярость. Его пришлось прооперировать. А почему? — Лоррингтон выразительно поднимает палец. — Потому что этот подозреваемый был известен своей склонностью к насилию. Он избил до смерти свою жену, пока их маленькая дочь пряталась под кроватью и видела все, что там происходило. И когда старший констебль Бьянки узнала о ребенке, она просто сломалась, — он залихватски щелкает пальцами. — Вот так. Ослепленная яростью, она сама прибегла к насилию. Разве это не так, старший констебль Бьянки?

Лоцца потеет. От ее тела исходят агрессивные вибрации. Такое ощущение, что она готова взорваться, вырваться из своей коробки и задать взбучку моему адвокату. Лоррингтон только что сотворил нечто прекрасное прямо перед нашими глазами, поскольку все присяжные могут видеть, что Лоцца Бьянки снова готова сорваться с катушек. И они ждут этого… они хотят, чтобы она это сделала. Если бы они преступили закон, то определенно не захотели бы иметь такого следователя. С таким отношением к делу от нее нечего ждать справедливости.

— Констебль Бьянки, — тихо говорит Лоррингтон. — Этот инцидент содержится в полицейских протоколах, не так ли?

— Да, сэр, — отвечает она сквозь стиснутые зубы.

На галерке поднимается ропот. Я осматриваюсь по сторонам. Полицейские выглядят сердитыми и взвинченными. Боевые порядки приходят в движение. Я ощущаю напряженность: адреналин, тестостерон. Жаркий воздух в зале суда становится гуще.

— Вы удочерили ту маленькую девочку, которая пряталась под кроватью, старший констебль Бьянки?

Коникова буквально взвивается со своего места. Но пока она открывает рот, Лоцца говорит:

— Это совершенно не имеет отношения к делу, сэр. Моя дочь никак не причастна к рассматриваемым событиям. Вам должно быть стыдно.

Какой-то репортер торопится к выходу из зала.

— Причастность или непричастность — это дело суда, — медленно произносит Лоррингтон. — Вы потеряли работу следователя в уголовном розыске после этого инцидента. Дело замели под ковер, потому что это было нежелательной оглаской для полиции Нового Южного Уэльса. Именно поэтому вы занялись неприметной работой на побережье. Но потом вы увидели синяки у жены мистера Крессуэлл-Смита. И осудили его за это. Может быть, слишком поспешно?

Он поворачивается к присяжным:

— Я утверждаю перед судом, что старший констебль Лоцца Бьянки, по сути дела, испытывала острую и непреодолимую неприязнь к Мартину Крессуэлл-Смиту. Я предполагаю, что она даже испытывала нечто вроде личной вендетты против него, в силу своей личной истории. В своем былом качестве детектива по расследованию убийств мисс Бьянки продемонстрировала свою предрасположенность к иррациональному гневу и чрезмерному насилию, и я заявляю перед судом, что у нее был свой интерес в этом деле. Предубежденность. И ее следовало отстранить от расследования. Это не является справедливым или беспристрастным следствием.

Его взгляд возвращается к Лоцце.

— И это была не единственная ваша ошибка в данном деле, не так ли, старший констебль Бьянки? Вы также доставили упаковку контрабандных препаратов в дом Крессуэлла-Смита, не так ли?

Мелоди Уоттс, репортер сиднейских вечерних новостей, срывается с места. Она устремляется к двери, бьется лбом о герб, установленный за спиной судьи, отшатывается и быстро покидает зал суда. Могу представить, что она будет говорить перед камерой на лестнице.

Еще я представляю, как маленькая приемная дочь Лоццы слушает в школе телевизионные новости о своей непутевой матери.

Раньше Элли

1 ноября, более одного года назад.

Джервис-Бэй, Новый Южный Уэльс

Уиллоу сидела напротив меня в гостиной с бескрайним видом на море. Правда, этот вид был застелен облаками. Дождевые ручейки зигзагами струились по оконным стеклам, и я слышала бухающий грохот прибоя у ближних скал. Иногда в небо взлетали клочья пены, подхваченные ветром и оседавшие на колючих кустах снаружи, словно комки пористого снега.