Источник лжи

— Элли…

— Послушайте, я не забыла о том, что он бил меня, хорошо? Я… мы можем поговорить в другом месте?

Я заперла дверь кабинета и проводила ее в гостиную. Ключи я положила в карман шортов и заметила, что Уиллоу проследила за этим. Потом я заметила, что она принесла большой пакет, из которого выглядывал коричневый конверт.

— Что вы здесь делаете? — спросила я. — Вы напугали меня.

— Я же сказала, что постучалась перед тем, как войти. Никто не ответил. Дверь была открыта, и я решила, что вы где-то здесь.

— Ну, хорошо, — я откинула со лба влажные пряди волос. — Я говорила, что мне нужны доказательства. Я искала… материалы.

— Что вы нашли?

— Пока ничего, — мои мысли разбегались в разные стороны. Я пыталась решить, как много я могу ей рассказать и как это может помочь или осложнить мое положение. — Что там у вас? — я кивнула в сторону пакета с коричневым конвертом.

Она поджала губы.

— Это от частного сыщика. Я решила, что вы захотите немедленно увидеть результаты.

— Что там?

Уиллоу заколебалась.

— Вы уверены, что нормально себя чувствуете, Элли? Хотите посмотреть прямо сейчас?

— Да, — отрезала я.

— Тогда давайте присядем.

Я обвела взглядом белую клетку новенького дома на берегу Бонни-Ривер, дома, который теперь принадлежал банку, если я не умру; тогда все окупится, и деньги достанутся Мартину. Я положила руку на живот.

Она прикоснулась к моей руке, участливо и озабоченно глядя на меня.

— Элли?

— Моя студия, — сказала я. — Давайте поговорим в моей студии.

Здесь я по-прежнему ощущала слежку, хотя и не могла объяснить, почему. Но я читала, что это ощущение реально. И после того, что я видела в папках Мартина, моя паранойя уже не казалась наигранной. Я ничему не верила. Прямо сейчас я чувствовала, что у этой комнаты есть глаза.

* * *

— А здесь хорошо, Элли, — сказала Уиллоу, когда вошла в мою студию следом за мной. Я открыла стеклянную дверь, ведущую к маленькому причалу. Я поежилась, когда увидела устье реки там, где она впадала в море, — канал, где мы преодолевали волны, разрушавшие песчаную косу.

Теперь я была стопроцентно уверена, что Мартин пытался терроризировать меня. Он был социопатом и ловким лжецом. Мошенником. Жестоким и жадным садистом, наслаждавшимся властью над другими людьми. Я также была уверена, что он не раз насиловал меня, пока я была одурманена. Да, теперь я была совершенно уверена, что он травил меня и перестал лишь после того, как я объявила об отказе от спиртного и таблеток. Ему стало гораздо труднее убеждать меня, что я самостоятельно затуманиваю свой мозг.

Я жестом предложила Уиллоу сесть на кровать, но сначала она внимательно рассмотрела фотографии, которые я вставила в рамки и развесила на стене над кроватью.

— Кто на этой фотографии? — спросила она.

— Моя подруга Дана, — ровным голосом ответила я.

Она взглянула на меня.

— Та, кто не любит Мартина?

— Да, мы поссорились из-за него.

Дана была права насчет Мартина. Она с самого начала ощутила перемены, происходившие со мной под его влиянием.

— Но вы все равно повесили ее фотографию.

— Она, наконец, ответила на мои звонки, — сказала я. — Она приняла мои извинения. Мы стараемся восстановить наши отношения.

Мы с Даной более часа разговаривали через океан, пока я тоскливо смотрела на эту фотографию, где бармен снял нас обеих в «Малларде» в тот самый вечер, когда я познакомилась с Мартином. Пока я слушала ее голос, где-то на краю моего подсознания снова возник диссонанс, связанный с фотографией в баре — слабое ощущение чего-то важного, но упущенного, — и я не могла определить, что это такое.

— Так что в конверте?

Уиллоу опустилась на кровать. Я села напротив нее; нас разделял лишь кофейный столик. Она открыла конверт и достала несколько глянцевых фотографий, но снова заколебалась.

— Вы уверены, Элли?

— Просто покажите, и все.

Она разложила фотографии веером, развернув их лицом ко мне. Большие. Глянцевые. Мне никак не удавалось распознать, что изображено на этих фотографиях. Время как будто растянулось. У меня в ушах снова послышался жужжащий звук. По краю стола пробежал паук, и Уиллоу раздавила его.

— Красноспинный, — заметила она. — Ненавижу этих тварей. Их самки убивают самцов после спаривания.