Источник Шиюна

Он не мог помочь ей. Она узнала его, когда он немножко придвинулся в свет факела. На ее лице лежала тень гнева. Но она ничего не сказала, глядя на него. Вейни опустил глаза, словно прося прощения за все, что произошло между ними, и поднял их опять. Не было ничего, чем он мог бы облегчить ее страдания и, возможно, если бы он что-то сказал, то ей было бы еще хуже. Это обнажило бы его вину перед ней.

Он отвернулся от всех и шагнул назад к окну.

— Зажгите огонь на западной башне, — приказал Китан одному из стражей, и они удалились, закрыв дверь.

10

Гром гремел почти постоянно, и факелы, задуваемые ветром, который свободно врывался через малейшую щель, один за другим потухли, погрузив комнату в темноту. Вейни сидел около окна, прислонившись к камням и давая холодному ветру и каплям дождя омывать лицо и руки, которые совершенно затекли. Холод облегчал боль от побоев. Он подумал, что наверняка простудится, если они задержатся надолго, но пока это было ему на пользу.

Он смахнул воду с глаз и посмотрел на блестящие капли дождя, собиравшиеся в камнях напротив узкого окна. Он весь, насколько было возможно, сконцентрировался на этом медленном процессе и растворился в нем.

Где-то около ворот зазвенел колокольчик, монотонный и зовущий. Послышались голоса, потерявшиеся в грозе. Вернулась погребальная процессия, подумал он. И острый страх начал закрадываться в него, смешиваясь с гневом. Но от этого вкус всего происходящего становился еще более горьким, поскольку больше всего он сердился на себя, что без всякой цели попал в эту ситуацию, что служил игрушкой в руках других и погибнет безвинно, как несмышленый младенец. Он доверился, но его ожидали и он попался.

Таким же образом попался в ловушку и сам Рох, взявший себе в союзники людей, не ведающих чести, попался в сети, которые не смог бы представить себе никто в Эндаре-Карше. Лучше бы Рох погиб, но сейчас Вейни не хотел этого — пусть Хитару удивится, узнав, что Рох способен отплатить ему сполна.

Ничего другого ему не оставалось.

Колокольчик все еще звонил, и теперь в коридорах, где гулял ветер, гулко отдавались шаги целой толпы людей. Звук царапаемого металлом камня и задвижка, открывающаяся за его спиной. Это были стражники. В свете факелов, которые они принесли с собой, на их демонических шлемах и вооружении все еще блестел дождь. Со второй попытки Вейни заставил себя встать на ноги и отошел подальше, пытаясь сосчитать их.

Их было восемь, десять, двенадцать… «Так много?» — с горечью спросил он себя, удивленный тем, что они могут бояться его, в то время как руки его связаны, ноги закоченели от холода и вообще он едва стоит.

Они грубо схватили его и потащили по коридору — вниз и вниз по спирали, мимо любопытных белых лиц леди-кваджлов и выпученных глаз слуг. Холодный ветер ударил в него, когда на самом последнем уровне спирали его подвели к закрытым железным воротам с запирающей их цепью.

Снаружи были дождь и возбужденная толпа — масса орущих ртов, за воплями которых не было слышно звона колокольчика. Вейни упирался, отчаянно отказываясь идти туда, куда его вели. Но стража сгрудилась вокруг него с поднятыми пиками и заставила спускаться вниз по ступенькам. Обезумевшие лица окружили его, полетели камни. Вейни почувствовал удары по плечам и отпрянул, когда чьи-то пальцы вцепились в его рубашку и попытались оттащить от стражи. Скорчившись и крича, человек свалился вниз, когда пика ударила его в живот, и вооруженные люди заспешили, отгоняя толпу. Вейни больше не сопротивлялся стражам, боясь встретиться с еще большей жестокостью.

Колокольчик у ворот все еще звонил, добавляя свой сумасшедший голос к этому безумию. Дверь в башне открылась, дополнительная стража встретила их, чтобы принять в это убежище, грозно выставив для защиты оружие. Копьеносцы пошли вниз, но толпа бросилась внутрь. Вейни попал в окружение стражников, но из толпы стали хватать и тащить его так, что почти удалось вырвать. Началась кровавая и жестокая свалка с вооруженными стражниками, которые продвигались вперед по раненым и умирающим. Весь ужас происходящего был за пределами понимания причин этой ненависти — направлена ли она на него или против их собственных лордов… Сознание, что Байдарра убит, что огромная сила, которую хранила эта крепость, пропала… На смену неожиданно пришла менее жестокая власть, которую установил в Охтидж-ине Китан, но сумасшедшие особо не разбирались, кого атаковать.

Послышался глубокий и настойчивый звук, который так сотряс стены, что раздались крики, а стража остановилась на месте в оцепенении. И вдруг с грохотом падающих камней ворота в одну секунду исчезли. Арка, которая возвышалась надо всем, вдруг разломилась, камни завертелись вокруг в темноте — и пропали.