Со всех сторон посыпались бессвязные поздравления. Майор Бэрримор, который, казалось, так и искал, кому бы подмигнуть, воскликнул:
– И пусть так останется во веки вечные!
– Аминь! – подхватила мисс Кост.
Священник ерзал на стуле, точно сел на муравейник. Доктор Мэйн поинтересовался у мисс Кост, не видела ли она каких-нибудь зеленых дам.
– Нет! – отрубила та и метнула в него недобрый взгляд.
– Похоже, мисс Кост, вы в этом не совсем уверены.
– Я сидела с закрытыми глазами, – быстро пояснила она.
– Понятно.
Вертлявый юноша, как и святой отец, ерзавший на своем стуле, вдруг замер и воскликнул:
– Лучше я сразу признаюсь вам, что у меня к этому… мм… профессиональный интерес. Хоть я теперь и на отдыхе, но все равно газетчик остается газетчиком. Мне кажется, материальчик получится хоть куда. Наша газета наверняка захочет рассказать об этом чуде своим читателям. Кеннет Джойс из «Лондон сан». Колонка К.Дж. Помните, да?
– О, только не это! – неожиданно вырвалось у миссис Бэрримор. – Прошу прощения, – тут же спохватилась она. – Просто мне все это как-то не по душе.
– Совершенно с вами согласен, – поддержал ее доктор Мэйн.
Они обменялись торопливыми взглядами.
– Боюсь, я тоже против вашей затеи, мистер Джойс, – подал голос священник.
– И я, – сказала Дженни.
– Господи, какая категоричность. – Мистер Джойс обвел взглядом собравшихся. – Но я не понимаю – почему?
– И я не понимаю, – подхватил майор. – Не вижу в этой затее ничего плохого. Ведь все это чистая правда, не так ли? К тому же чертовски занимательно. Зачем же скрывать правду от остальных?
– Согласен с вами целиком и полностью! – с пылом воскликнула мисс Кост. – У нас в газетах пишут одну ерунду, так почему бы им не поместить заметку о таком замечательном, да, замечательном и истинном происшествии, как исцеление Уолли?!
– Ну что же, по крайней мере вы раскрыли свои карты, – сказал Пэтрик газетчику и криво усмехнулся.
– Он просил у Дженни фотографию, хотя она у него уже есть, – спокойно заметила миссис Бэрримор.
Все в удивлении уставились на нее.
– Ну, мать, ты даешь! – воскликнул Пэтрик. – Крутое заявление…
– И надо сказать, убедительное, – ввернул доктор Мэйн.
– Я бы не сказал, – громко возразил майор Бэрримор, и Дженни уловила в его тоне давнюю неприязнь.
– Ваша матушка права, – с напускной искренностью признался мистер Джойс. – Да, я хотел получить этот снимок. Тут дело, понимаете ли, в профессиональном этикете. Моя газета перепечатывает только оригиналы.
Он взял свой стакан и подсел к мисс Кост. Миссис Бэрримор встала и, пожелав всем спокойной ночи, удалилась.
Пэтрик подошел к Дженни.
– Если будет хорошая погода, я собираюсь утром порыбачить, – сообщил он. – А так как завтра суббота, тебе, вероятно, захочется составить мне компанию.
– Когда ты выходишь?
– На рассвете. Скажем, в половине пятого.
– Боже мой! Ну хорошо… Если я только проснусь…
– Я поскребусь в твою дверь. Не дай бог перепутать с норой этой исцеленной астматички мисс Кост.
– Взгляни-ка, – сказала Дженни. – Она просто упивается обществом мистера Джойса.
– Он вытягивает из нее факты.
– Не может быть!
– Может. А завтра с утра накинется на Уолли и его выпивох родителей. Да еще фотоаппарат приволочет.
– Мне кажется, желтая пресса в вашей стране, разгулялась до предела.
– Это уж точно. Но скажи ради бога, что уж такого омерзительного в замысле К.Дж.? Ни секса, ни наркотиков, ни преступлений.
– Все дело в том… Понимаешь, Уолли такой уязвимый ребенок. Его затравили насмешками. Он был так одинок, теперь же стал сравнительно счастлив. Он просто герой дня. Знаешь, в нем нет никаких привлекательных черт, но я питаю к нему симпатию. И то, что случилось с ним, разглашению не подлежит.
– Но откуда тебе известно, что ему не придется по душе эта шумиха?
– Я не хочу, чтобы она поднялась. Ладно, я, наверное; слишком старомодная. Хватит об этом. К тому же это всего лишь мои домыслы, насчет шумихи.
– Вовсе нет, поверь мне, – возразил Пэтрик.
И он оказался прав.