Исток

     - Опоздали... - Высокий мужчина с пепельно-серыми волосами проверил пульс еще теплого тела. - Мертв. - Волхв долго смотрел на так поздно открывшего в себе дар парня. Нет, не парня - мужчину. Юный воин даже после смерти крепко сжимал обломившийся у самой рукояти клинок, лезвие которого нашло свое пристанище в сердце убийцы его хозяина. Г'храр лежал неподалеку, уставившись остекленевшими глазами в небо. Его лицо, во многом походившее на человеческое, отразило весь испытываемый им в момент смерти ужас и страх.

     ***

     Я очнулся от странного ощущения. Мне снилось, будто я плыл по горной реке на старой лодке, принадлежавшей еще отцу. Много раз он брал меня с собой на промысел, и никогда мы не возвращались домой без рыбы. Даже в голодные годы и я, и мать с отцом всегда были сыты. Помнится, многие завидовали ему и даже обвиняли в колдовстве, но отец лишь отшучивался и делился уловом с нуждающимися.

     Воспоминания детства словно растворились в густом тумане времен. Я помнил о жизни в поселке, но не помнил имен. Мог точно сказать, чем там занимался, но подробности исчезли из моей головы. Я никогда не интересовался, все ли сверстники столь плохо помнят детство, но именно сейчас это показалось мне странным. Сон окончательно выветрился из головы, и я открыл глаза. Чистое, чуть подернутое туманной дымкой небо. Неужто я так напился, что завалился спать прямо на улице? Нет, тогда мне должно быть очень хреново, но думается легко, и голова не раскалывается совершенно, как это бывает у меня всего после пары рюмок чего-то покрепче пива. Я сел, и только тогда заметил - я одет в свою форму городского стражника. Только меча на поясе не оказалось - неужто потерял?! Да мне за это голову оторвут! Я попытался вспомнить, где оставил оружие, как вдруг в голову, словно рекой, прорвавшей плотину, ринулись воспоминания...

     Вырезанный караван, нападение, битва с Г'храром... А дальше пустота. Я мертв? Вроде не похоже... Тогда как я уцелел? Где мои раны, в конце концов?! Я тщательно ощупал левую руку, но шрамов не обнаружил. Чертовщина, иначе не скажешь. И тут меня осенило - а что если я все-таки умер, а все вокруг - чистилище, или куда там меня определили? Тихий лесок без малейшего намека на живность у меня прочно ассоциировался с вечным покоем, обещанным всем праведникам нашей православной церковью. Но я на праведника похож как ржавый кинжал на добротный клинок - кутил, пил, дрался, да и лгать приходилось. А если это чистилище, то уж больно тут хорошо. Мне нравится. Впрочем, чего это я? Во-он та личность наверняка приближается ко мне не просто так.

     Я никогда не жаловался на зрение, но сейчас я не верил своим глазам. Передо мной стояла мать. Но стоило мне моргнуть, как на ее месте появился отец, а через секунду он растворился в воздухе, 'уступая место' седому, как лунь, старцу. Наверное, именно таким я представлял себе бога.

     - Да, мой мальчик. Я постарался выбрать наиболее подходящий для разговора образ. Ты уж прости старика. - Он усмехнулся в бороду и продолжил. - Но ты зря считаешь меня богом в твоем понимании этого слова. Мне неподвластны судьбы смертных при жизни, я лишь направляю ваши души в новый путь. И, уж поверь, этим занимаюсь не я один. Старик хихикнул.

     - Но не о том речь. Знаешь, чем ты привлек мое внимание? - Наши взгляды встретились, и мне стало по-настоящему страшно. В глазах этого старика отразились бесконечная мудрость, доброта и... интерес. Так смотрят натурфилософы на животное, прежде невиданное, и так азартный игрок смотрит на карты в предвкушении игры. - Мне понравилась твоя жизнь и принимаемые тобою решения. Знал бы ты, сколько тысяч раз ты оказывался на волоске от смерти! И лишь однажды ты ошибся. Тебе ведь нездоровилось в твое последнее утро, верно?

     Я кивнул.

     - Но ты всё равно отказался от предложения своего товарища заменить тебя. Хочешь все переиграть? Согласится на его предложение и продолжить жить? - Я, чуть улыбнувшись проскочившей было дурной мысли, покачал головой.

     - Нет, не хочу. - Мой собеседник улыбнулся. Тепло, так, как улыбается дед, смотря на своих внуков.

     - Знаешь, по сравнению с моими, прожитые тобой годы - пылинка рядом с горой. И за все это время лишь трижды взрослый человек отказывался от возможности все изменить. Ты - четвертый. Ваши души еще слишком молоды и неопытны. Пройдут еще десятки тысяч лет, прежде чем последний человек сможет принять верное решение. Ты, как и твои предшественники - исключение из правил. Именно надежда на то, что ты станешь очередным исключением, привлекла к тебе мое внимание. - Он взмахнул рукой, и вокруг замерцали тысячи звезд. - Каждое Исключение вольно продолжить жизнь в другом мире, сохранив память, или же начать с начала в своем. Все это - миры, населенные людьми. Все они совершенно разные - какие-то могут напугать тебя, какие-то - удивить... Но каждый из них по-своему прекрасен. Тебе есть, из чего выбирать.