Исток зла

Господи… как не хочется возвращаться туда… в Тегеран, в Багдад… Это только будучи только что выпустившимся из учебки лейтенантом, ты мечтаешь о войне… а став старшим офицером, ты ее просто ненавидишь.

Но если ты не идешь на войну — война придет к тебе. Сюда, в Одессу, на Графскую пристань, на Набережную. А этого допустить нельзя. Пусть в Империи будет как можно больше мест, куда никогда не дотянется война.

24 июня 2002 года Варшава, Нова Прага Авеню Ягеллонов

Еще раз проверить револьвер. Черт, как мальчишка….

Куда тебя несет, дурака?.. Вызови полициянтов!

Нет! Надо разобраться самому.

Конечно же, он не выдержал… Не сдержался. Не смогла гордая польская кровь не вскипеть. Такова уж польская натура — когда поляки перестанут быть вспыльчивыми, они перестанут быть поляками.

Спалился он глупо, на пустяке. Она пошла в ванную, а он, польский шляхтич из рода Комаровских, залез в ее сумочку. Может быть, специально, а может — и нет, но она появилась в комнате совершенно бесшумно, когда он этого никак не ожидал.

— Что ты делаешь?

В голосе пока не было гнева — только удивление. Можно было бы, конечно, отбрехаться, сказать, что ищу что-то — от маникюрных ножниц до упаковки презервативов. Но пальцы именно в этот момент наткнулись на предательский маленький пакетик. И тут кровь вскипела…

— Ищу кое-что.

— Вот как? В моей сумочке? И что же ты ищешь?

— А вот это!

Проклятая дрянь упала на ковер между ними, будто разделяя. Разрушая то, что было между ними, то, что связывало их двоих. Это построить — сложно. Разрушить — да в одно мгновение.

— Зачем тебе это надо?! Ответь, зачем тебе это надо?!

Когда он приехал сюда, он ведь целую речь приготовил. Гневную. Обвинительную. Назидательную. Наркотики — это вред, как бы банально это ни звучало. Наркотики убивают людей. Но сейчас, когда она стояла напротив, а между ними лежал этот проклятый пакетик — вся патетика вылетела из головы, остались только обрывки фраз. Гневные. Злые. Отрывистые.

Елена постарела. В одно мгновение. Глаза стали узкими и какими-то злыми, на лице прорезались морщины. Словно прекрасная девушка, которую он обнимал несколько минут назад, разом превратилась в злую ведьму-старуху. Он никогда не видел ее такой.

— Пшел вон!

— Не уйду! Не уйду, пока не ответишь, где ты это берешь! Ты понимаешь, что это — смерть! Это убьет тебя, матка боска, как ты этого не понимаешь?!

— А кто ты такой, чтобы меня учить?! Отец? Муж? Пшел вон! Не желаю тебя видеть!

— Где ты это взяла?!