Исток

Ночь вышла беспокойная и очень длинная. Разбушевавшийся ветер метал в закрытые ставни плети дождя и пытался сорвать крышу, приглушенно (поглубже забившись от непогоды в конуру) подвывали собаки без особого энтузиазма и старания. А колдун кашлял надсадно и жутко, моя больная фантазия уже мысленно приготовила тазик для легких. На кашель отвечали соседские шавки уже с большим ажиотажем, нежели выли. Мне оставалось только повыть за компанию.

— Ты же не болеешь? — Я сунула ему кружку, колдун постучал зубами по глиняному краю, грозя откусить кусочек. Надо будет в следующий раз в медной заварить, где-то у нас была одна с помятым бочком, я упорно таскала ее с собой на тракт, считая счастливой.

— Редко. Тем более парализатор убивает иммунную систему.

— Что?

— Парализатор.

— Убивает что?

— А… иммунная система это та штука, что не дает болеть.

— То есть яд эту штуку прибил, и теперь ты будешь все время так умирать?

— Нет, она восстановится.

— Уф, я уж думала, мне всю жизнь придется с болезным возиться.

— Боги! Не надо! — жалобно попросил колдун.

— Убийцы, химеры… — вернулась я к больной теме. — Что происходит, Майорин? За нами идет охота?

— Видимо, идет. — Мужчина прикрыл глаза. — Не думал, что тебя найдут так скоро. Плохая была идея жить в Вирице.

— Почему? — удивилась я.

— Мы здесь слишком подолгу находимся — легко найти.

— Но мы же убили того мага!

— Значит, он был не один. Расслабились мы, я — глупец, Айрин. Прости. Я надеялся выкроить время, дать тебе пару лет, чтобы ты привыкла к мысли, что ты исток.

— Я привыкла!

— Нет. Ты осознала, но жить с этим не научилась. Жаль.

— Я совсем запуталась, Майорин. Что ты имеешь в виду?

— Исток всегда немного в бегах и всегда немного не доверяет остальным. А ты все еще делишь мир на хороших и плохих людей. И теперь не доверяешь почти никому, ищешь подвоха там, где его нет. Не доверяешь ни в чем.

— Хочешь предложить доверять частично?

— В меру. Мне ты доверяешь полностью, лестно, конечно, но странно…

— У тебя жар и ты бредишь, — угрюмо бросила я и вышла из комнаты.

Я подбросила дров и долго сидела, смотря на огонь. Внутри что-то шевельнулось, робко подняло голову и снова нырнуло в недосягаемое сознанием место, я лениво попыталась поймать это что-то за хвост. Хвост оказался скользким и утек из пальцев. За окном ветер хлестнул своей призрачной плетью последний раз и утих, шуршал дождь, казавшийся таким тихим после завываний его товарища по ненастьям. Я растянулась на лавке, подобрав ноги. Незакрытая топка освещала кухню, блики прыгали по стенам, мне показалось, что зверушка выбралась из моего сознания, растянулась мохнатой кошкой. И заскакала по комнате, все так же неуловимо выскальзывая из мыслей.

Через три дня я на полном серьезе пересчитала свои сбережения. Да. Негусто.

— Я тебе скидку сделаю.

— Триста корон?

— М… много.

— Может, еще поищешь или продашь что-нибудь?

— Ты считать вообще умеешь? — Жарка сидела на столе, болтая ногами в воздухе. Ее короткие волосы торчали больше обычного, придавая ей вид тринадцатилетнего подростка, во рту у убийцы исчезал последний пирожок из партии, отвергнутой колдуном. — А вообще ваш труд хорошо оплачивается! Может, тоже податься?

— Попробуй. — Пирожок исчез полностью. — Так што, ты буфешь факашывать?

— Дорого, — протянула я. — Подумаю.

— Думай! — Под легким телом полукровки завибрировал стол, когда она с него соскочила.

— Мебель мне не ломай.

— А запиши на мой счет, сочтемся, когда заказывать надумаешь.

— Может, я передумаю.

— Ненадолго, — кинула она через плечо и выскользнула на улицу.

Из комнаты вышел колдун, шмыгающий носом и надсадно кашляющий. Бедный, он даже не подозревал, какой участи ему удалось избежать благодаря моему безденежью.

— Ты уже пришла? Почему не заглянула? — Как это почему? Может, оттого, что, когда я пришла вчера из храма, мне сообщили, что желают каши, причем непременно овсяной и обязательно на молоке. Раньше он ее терпеть не мог! Потом выяснилось, что у него спала температура и нужен свежий комплект белья, срочно! И еще ему скучно, поэтому не могу ли я зайти к Мадере и взять у него пару книг (список в полстраницы, еле дотащила). А что на ужин? Как ничего нет? Кашу я уже не хочу (не удивил). Пирожков? Можно. Почему с картошкой?! Я хотел с мясом! Как денег нет? Вот возьми. Ах, поздно! Сходи к Ловше.

Я послала его далеко-далеко его же словами. Спать легла, как в яму провалилась, а наутро поскорее сбежала в лавку, мстительно оставив в печке вчерашнюю кашу. Вечером за мной зашла Жарка, и мы распили бутылку вина, добираясь до дома. Именно во время распития убийца мне и предложила сделать заказ на кашляющего тирана.

Тиран воззрился на меня кристально чистыми глазами:

— А на ужин что?

— Картошка.

— Какая?

— Какую хочешь, такая и будет.

Я задвинула дверь на щеколду, забаррикадировавшись в своей комнате. Кроме картошки, дома и правда ничего не было. Хитрый колдун сдаваться не стал, и через полчаса в комнату поползли манящие ароматы жареной на сале картошки с лучком. Желудок капитулировал первым, наплевав на гордость, жалобно заурчал. Я высунула нос в щель.