Читаем Истоки полностью

А когда дедушка отправлялся проверить свои ульи, чтобы подкормить пчёл сладким сахарным сиропом, если было мало цветов или посмотреть, не приключилась ли какая болезнь с пчёлами, он одевал свою большую широкую шляпу, закрывающую лицо и шею, а в руки брал специальную штуку, которая дышала огнём, как огнедышащий дракон. Пчёлы под воздействием дыма не были такими агрессивными и не кусали дедушку. Называлась эта штука дымарь.

Когда дедушки не стало, отец продолжил его дело и пасека еще долго была у нас. Только времени у него не было заниматься, поэтому ульев оставалось мало, а потом исчезли и медогонка, и дымарь, и ульи остались пустыми, только старая шляпа пасечника осталась как далекое воспоминание о медовой стране детства.

Летний дождь

Хочется всё бросить и забыть,

И по мокрой траве пробежать.

Завесу тайн природы открыть,

И лицом в цветы упасть.

И хочется, чтобы солнце сияло

Сквозь капли летнего дождя.

И чудо осколком радуги лежало

В мокрых ладошках блестя.

И пусть забыты дела все,

На свете сейчас я одна.

Я чашу природы познания

Выпить хочу до дна.

Этот дождь теплый и ласковый

С души пусть смоет всю грязь.

И хочется в травы мокрые

С разбега лицом упасть.

Глава 4

«Барыня»

Почему детские воспоминания самые яркие? Самые незначительные события остаются в памяти на всю жизнь.

За мой спокойный и покладистый характер меня любила вся родня, особенно бабушки.

Бабушку я тоже помню смутно, хотя большую часть детства я провела с ней. Помню, что она была высокая крупная женщина, с темными глазами и смуглым лицом. Отец говорил, что предки бабушки приехали в наши края с верхнего Дона, поэтому он считал, что в наших жилах течет казачья кровь, а может даже турецкая, потому что бабушка была красивой, статной, смуглой, с черными волосами и глазами. С дедушкой они образовывали очень противоречивую пару: невысокий голубоглазый курносый парень и статная высокая красавица с примесью восточной крови. Но прожили они вместе долгую и счастливую жизнь. Бабушка, встретив дедушку, говорила, что он роста невысокого и имя у него некрасивое-Спиридон. Поэтому на старости лет они называли друг друга по отчеству: Венедиктовна и Яковлевич.

К бабушке Насте в гости приходила кума, бабушка Катя, маленькая полноватая веселая старушка, жена его младшего брата Ильи, и я, кудрявая смешная пухленькая девочка 3-4-х лет, выплясывала «Барыню».

Бабульки пели «Барыню», хлопали в ладоши, смеялись, подбадривали меня, а я кружилась и руками выводила «фонарики».

–Барыня, Барыня!

–Барыня, сударыня!

Я была похожа на бабушку, черноглазая, черноволосая, смугленькая, только курносая и не по годам серьезная. А вот танцы так и не стали моей судьбой. Кроме «Барыни», я не научилась никаким другим народным танцам.

Но мне всегда хотелось выполнять все правильно, чтобы мной гордились.

Я так тщательно и аккуратно подметала пол под руководством бабушки, что до сих пор удивляюсь, почему этот момент с такой четкостью отпечатался в моей памяти. Я даже помню платьице в рубчик, которое было на мне в 2 года. Даже фотография сохранилась, где я стою в этом платье и белой вязаной шапке в середине лета. Хотя фотографироваться я не любила никогда.

А еще бабушка была глубоко верующим человеком и у нас в небольшой хатёнке, состоящей из 2-х комнат, где жили 4 взрослых человека и два ребёнка, был оборудован красный уголок, где стояли иконы, висела лампадка, а иконы были украшены рушником-длинным полотенцем с вышивкой. Это полотенце до сих пор сохранилось, и я всегда с интересом рассматриваю вышитые красными и черными нитками мелким крестиком незатейливые узоры. Какое надо было иметь терпение, чтобы аккуратно вышивать домики, цветы, геометрические фигуры на таких полотенцах.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии