Истоки американо-китайских отношений

Отсюда и берет начало, в том числе и в настоящее время, навязываемое «остальному человечеству» утверждение о разумности, приемлемости и эффективности принципов и положений конфуцианства, выдвигая на первый план его гуманизм и оставляя в забвении его намерение утверждать принцип самовластия и внутри Китая, и на мировой арене применительно к положению Китая среди остальных наций на Земле.

Американцы также уже тогда пришли к выводу о том, что администрирование в области дел, касающихся общества в стране, и система законов в стране – все это всего лишь маски, скрывающие несправедливость и подавление, позорящие страну.

Все это относится, причем в максимальной степени, к нынешнему управлению делами в Китае и к системе законов, к политическому режиму, установленному и осуществляемому КПК – КНР, в особенности Мао Цзэдуном и его последователями.

Начиная изложение взгляда на Китай из Америки, видя это как часть образа Китая и китайцев, создававшегося в Америке для американцев, профессор Миллер обращал внимание на особенности иностранных, европейских дипломатов, писавших о Китае.

Если говорить о трех главных ресурсах, которые формировали американский образ Китая (образ Китая в Америке) до 1840 года, то дипломаты отличаются и от купцов, и от миссионеров в нескольких важных отношениях (С. 37). Самым поразительным был здесь тот факт, что все эти дипломаты-авторы, за исключением двух, вплоть до самого конца этого периода протяженностью в 55 лет были европейцами. В определенном или в каком-то смысле они представляли продолжение этой американской зависимости от трансатлантических источников общественного мнения, что было унаследовано от длительного колониального опыта. Являясь источниками, находившимися внутри (Китая), эти дипломаты могли также заявлять о том, что они видели существенную часть того, что происходило в Китае; речь шла об опыте, который не был доступен (открыт) купцам и миссионерам до начала Опиумной войны (С. 38). К этому присовокуплялся груз правительственных санкций как официальное воплощение политики и мудрости «великих держав». Эти авторы по большей части также являлись аристократами, весьма образованными людьми, занимавшими высокое общественное положение; речь идет о факторе, который ни в коей мере не выпал из вида американских обозревателей (С. 38). Что же до американских редакторов, то для них десять книг о Китае, которые были своего рода продукцией европейских посольств, для нации (для американцев) были гораздо более важны, чем отчеты менее образованных и менее престижных купцов (С. 38–39).

Американцы тогда почти не имели собственных дипломатов в Китае. Однако они внимательно изучали то, что говорили и писали европейские дипломаты в Китае. Их мнение было важным источником сведений, которые были недоступны купцам и миссионерам. Поэтому мнение дипломатов играло существенную роль, воздействуя на американцев.