Истоки человеческого общения

Итак, начиная с возраста всего в несколько месяцев, младенцы уже обладают частью способностей, служащих предпосылками для указательного жеста, включая специфическую позу руки и как минимум два соответствующих мотива. Но младенцы еще в течение многих месяцев не начинают включать указательный жест в коммуникацию, поскольку они еще не могут рассматривать других как разумно действующих субъектов. Они еще не начали вместе с окружающими создавать своеобразные рамки совместного внимания и совместные знания, которые позволили бы им осмысленно адресовать других людей к объектам внешнего мира в триадической манере. Однако как только в районе 9—12 месяцев дети начинают понимать других людей и взаимодействовать с ними описанным выше способом, они начинают применять указательный жест для коммуникации с окружающими. В сочетании с данными о том, что указательный жест, аналогичный таковому у взрослых, возникает у детей в районе двенадцати месяцев (см. предыдущие разделы), такая синхронность процессов развития заставляет предполагать, что ранние коммуникативные указательные жесты у детей опираются действительно именно на мотивы и навыки способности к индивидуальным и совместным намерениям. Именно это и предполагает кооперативная модель человеческой коммуникации.

К сожалению, путем наблюдения за естественным развитием ребенка невозможно определить, вызвано ли появление коммуникативно нагруженных указательных жестов у младенцев в возрасте одного года формированием навыков индивидуального или совместного целеполагания, или же как того, так и другого, поскольку они появляются в онтогенезе одновременно. Но результаты сравнения людей и шимпанзе показывают, что критически важными для человеческой кооперативной коммуникации являются навыки именно совместных намерений, и что без этих навыков младенцы, которые расценивают других людей как произвольно действующих субъектов, будут целенаправленно общаться, но не будут ориентированы на сотрудничество. Об этом также свидетельствует ряд результатов, полученных на детях с аутизмом, которые используют в адрес других указательные жесты-требования, но не декларативные жесты. Они точно не используют экспрессивные указательные жесты, и, по-видимому, также не используют информирующие (последнее никогда не проверялось). Важно, что у детей с аутизмом есть некоторые навыки понимания основных моментов целенаправленного действия (что у других есть цели и что они видят окружающие вещи), которых достаточно для осуществления указания-требования, по меньшей мере, его индивидуалистических разновидностей (Carpenter, Pennington, Rogers 2001). В противоположность этому, навыки поддержания совместного внимания (см. обзор Mundy, Sigman 2006) и осуществления совместной деятельности (Liebal et al. 2008) у детей с аутизмом очень скудны, и потому весьма вероятно, что они не используют декларативных указательных жестов. Действительно, у детей с аутизмом существует очень сильная связь между навыками совместного внимания и коммуникацией. Те дети-аутисты, которые легче вовлекаются в поведение, основанное на совместном внимании (обычно оно операционализируется как координация зрительного внимания), впоследствии демонстрируют более совершенные навыки жестовой и вербальной коммуникации (см. обзор Mundy, Burnette 2005).

4.2.3. Выводы

Сильно упрощенное изображение процесса развития (крайне схематичная динамическая системная модель) представлена на рис. 4.1. Однако наши знания в этой области все еще достаточно примитивны, и подробный ответ на вопрос о том, как возникают и в дальнейшем развиваются разнообразные виды коммуникативной деятельности у младенцев, все еще требует дальнейших исследований, которые позволят точнее установить временные соотношения (а с помощью экспериментов — и причинно-следственные зависимости) между появлением в онтогенезе человека различных навыков и мотивов, имеющих отношение к коммуникации. Сейчас же остановимся только на двух основных моментах. Во-первых, каждый из трех основных мотивов указательных жестов младенцев необходимо рассматривать отдельно в его собственном онтогенетическом контексте, поскольку каждый из них связан с определенной фундаментальной модальностью социального взаимодействия и имеет свою собственную эволюционную основу, предоставляющую эволюционные преимущества как коммуниканту, так и реципиенту (см. главу 5). И, во-вторых, несмотря на то, что многие другие составляющие коммуникативного процесса уже созрели в ходе предшествующего развития, маленькие дети не включаются в кооперативную коммуникацию и не используют указательные жесты до тех пор, пока в возрасте около одного года у них не сформируются навыки реализации способности к совместным намерениям. Таким образом, эти навыки представляют собой тот «управляющий параметр», который накладывает ограничения на возраст появления новообразования.

Рис. 4.1. Возникновение кооперативной коммуникации и указательного жеста в онтогенезе