Истоки и уроки Великой Победы. Книга II. Уроки Великой Победы

При наступлении наших мехкорпусов в первой линии, как правило, шли легкие танки, которые немцы без проблем уничтожали из противотанковых ружей, но для уничтожения танков Т-34 немцы устраивали специально засады, включающие противотанковые и мощные зенитные орудия, а также минные поля. В результате первых же боев наши мехкорпуса теряли до 90 % боевого состава.

1489 самолетов (13,86 % всей авиации западных округов) были уничтожены в первый день войны непосредственно на земле, при почти пятикратно меньшем количестве сбитых в бою – 322 самолета. Причем подавляющая часть наших самолетов погибла в первые несколько часов агрессии.

В итоге войска первого Стратегического эшелона мгновенно остались без прикрытия с воздуха.

Уже на четвертый день войны приграничное сражение Западным фронтом было окончательно проиграно, а на рубеже 5–6–х суток немцы взяли Минск и вообще оккупировали едва ли не всю Белоруссию. После того, как рухнул Западный фронт, образовалась громадная брешь в 400 км.

Не на много лучше состояли дела с выполнением Директивы № 3 на Юго – Западном фронте. В тех условиях двое суток для овладения Люблином можно было давать только в сумасшедшем доме. Реально, как мы сейчас знаем, для выполнения этой задачи и трех лет оказалось мало. Многим это понятно было и тогда.

Так, начальник штаба Юго – Западного фронта генерал – лейтенант М. А. Пуркаев, считал, что только для сосредоточения механизированных корпусов потребуется не менее трех – четырех суток. В создавшейся ситуации он предложил на рубеже укрепрайонов, вдоль старой границы, создать прочную оборону и сначала остановить немцев, а только потом перейти в наступление и разгромить их. Такое решение было правильным, однако остановить дурака или самодура, наделенных властью, в армии, как это часто бывает, практически невозможно. Самые «военные» и самые «дисциплинированные» командиры, нередко не имеющие должных знаний и опыта, не способны проявить разумную инициативу, практически всегда соглашаются со старшими начальниками, ссылаясь на «приказ».

В армии приказы всегда были – законом для подчиненных, поэтому они должны были выполнятся всеми военнослужащими «беспрекословно, точно и в срок». За невыполнение приказа неизбежно следовали самые тяжелые наказания, вплоть до расстрела. Все это было бы еще ничего, если бы судьи сами хоть немного понимали толк в военном деле, а то ведь в первые годы войны по этой причине расстреливали часто невиновных. Инициатором жестких наказаний был все тот же Л. З. Мехлис.

Так, кроме дела Павлова, итогом его очередного разбирательства неудачно кончившегося наступления войск Северо – Западного фронта в августе – сентябре 1941 г. стал приказ № 057 от 12 сентября, составленный лично Мехлисом, в котором присутствовали такие строки: «…За проявленную трусость и личный уход и поля боя в тыл, за нарушение воинской дисциплины, выразившееся в прямом невыполнении приказа фронта о выходе на помощь наступающим с запада частям, за непринятие мер для спасения материальной части артиллерии, за потерю воинского облика и двухдневное пьянство в период боев армии генерал – майора артиллерии Гончарова, на основании приказа Ставки ВГК № 270, расстрелять публично перед строем командиров штаба 34–й армии. Приказ был составлен задним числом. Генерал – майор В. С. Гончаров был расстрелян перед строем штабных работников 34–й армии на день раньше, 11 сентября 1941 г.

Такая же участь постигла командующего 34–й армией генерал – майора К. М. Качанова. Военный трибунал признал Качанова виновным в неисполнении полученного им 8 сентября 1941 г. приказа Военного совета фронта о нанесении соединениями армии удара во фланг и тыл наступающему противнику, уничтожении его и выходе на новый рубеж. Бывшего командарма расстреляли 29 сентября 1941 г.

Хотя события, связанные с директивой № 3, на Юго – Западном фронте проходили на два месяца раньше трагедии В. С. Гончарова и К. М. Качанова, однако М. П. Кирпонос был «стреляным воробьем», поэтому его на такой «мякине», как невыполнение приказа, провести было трудно.

Тем более, что тогда высшие начальники Красной Армии, на уровне маршала Тимошенко и генерала армии Жукова, нашпигованные идеями Тухачевского, сочинившие и подписывающие эту дурь – директиву № 3, действовали на самом полном серьезе. Невыполнение приказа на таком уровне – это гарантия в считанные часы стать покойником.

С учетом изложенного командующий Юго – Западным фронтом Кирпонос, в принципе соглашаясь с Пуркаевым, отклонил разумное предложение своего ближайшего помощника. «Приказ есть приказ, и его надо выполнять», – окончательно определил свою позицию генерал – полковник М. П. Кирпонос. Его поддержал член Военного совета корпусной комиссар Н. Н. Вашугин.