Истоки неприятностей

Видимо, именно в сумасшествии и было всѐ дело. Потому что сам себя назвать нормальным магос тоже никак не мог. Как-то не получалось.

Пусть мозги. Но и камень тоже! — упрямо договорила Марлена, не дожидаясь пока собеседник сформулирует наконец-то фразу до конца. — Если бы у меня камень был, вы бы совсем по-другому на меня смотрели. Как на равную.

Но у тебя нет камня.

А он не мог уцелеть? Ну, тогда, у Тивасара? Я не очень поняла, что там произошло, но ритуал же так и не довели до конца. И когда всѐ взорвалось… Может, он до сих пор где-нибудь там лежит под обломками, а?

Не лежит. — В этом Ракун был абсолютно уверен. Развалины особняка перебрали по камушку сначала ребята из управления, а потом зануды из фонда. И если уж те и другие пришли к одному выводу, значит он действительно верный. — И, кстати, даже если камень уцелел, он всѐ равно не достался бы тебе.

Почему?

По двум причинам. Во-первых, он был уже не твой. Если я правильно понял методы Тивасара, то твой отец отрѐкся от этого камня твоим именем. Ну и именем твоей сестры заодно. А отречение обратного хода не имеет. Так что у вас обеих уже давно нет никаких прав на этот камень.

Музыка сменила ритм, и пары закружились по залу гораздо быстрее. Говорить при этом было сложно, поэтому Марлена воспользовалась паузой, чтоб переварить услышанное. Но едва мелодия замедлилась, сразу же спросила:

А что во-вторых? Если бы он не отрѐкся?

Если бы не отрѐкся, то для тебя ничего не изменилось бы. Без специального завещания, изменяющего порядок наследования, камень достаѐтся младшему в роду на момент смерти прошлого владельца. Младшему, не старшему! То есть твоей сестре.

Заське?

Да, именно ей. Этот камень никогда не был твоим, пойми уже это и перестань о нѐм мечтать.

Трактирщица задумчиво прикусила губу. Вряд ли она вкладывала в это какой-то эротический подтекст, но получилось всѐ равно сексуально. Видимо, умение подать себя было заложено в ней чуть ли не с рождения.

Магос не сдержался и провѐл кончиками пальцев по спине девушки. Тоже без подтекста, исключительно жест утешения и поддержки. И Нину подразнить, чтоб не скучала. Наверняка ведь смотрит.

Грустно, — вздохнула, наконец, Марлена (грудь при этом снова упѐрлась в Ракуна).

— И что мне теперь делать?

А что ты делала всѐ это время — то и продолжай. Только постарайся больше не попадаться, когда вскрываешь чужие кабинеты. И, кстати, зря ты удрала после взрыва у Тивасара. Я ж тебе работу предложить хотел.

А сейчас не предложите?

Сейчас… — Магос задумался. Идея пристроить Марлену в управление ему всѐ ещѐ нравилась, но кто знает, насколько глубоко эта талантливая особа увязла в криминальных

кругах Викены, и как быстро еѐ раскусят. С другой стороны, заиметь своего человека в преступной среде не помешало бы.

Это стоило обсудить, но тут танец закончился.

Марлена с таким любопытством ждала продолжения разговора, что грех было не помариновать еѐ в этом ожидании подольше, поэтому Ракун повѐл девушку обратно нарочито медленно, разглядывая по пути узоры на колоннах и кивая другим гостям.

Одни отвечали на приветствие охотно, другие — настороженно и с заминкой. В общем, всѐ было как обычно, но какое-то неприятное ощущение всѐ же царапало. Чего-то не хватало. Что-то изменилось в зале за время танца, но Ракун не сразу понял, что именно. Подвѐл партнѐршу к столу, утащил последний кусочек мясного рулета прямо из-под руки нацелившейся на него Власты Мир — и только тогда сообразил, в чѐм проблема.

Хозяйка бала стояла в гордом одиночестве.

— А где моя женщина? — опешил магос.

— Твоя женщина… — Власта сделала такое многозначительно ударение на слове

твоя, что сразу стало понятно — сейчас скажет гадость. — Твоя женщина решила, что не является твоей собственностью и вольна сама распоряжаться своим свободным временем. Особенно когда еѐ демонстративно игнорируют. И если я хоть что-то понимаю в женской психологии, то сейчас она пытается оказаться как можно дальше отсюда.

— Ой, — сказала Марлена.

Ракун мог бы ляпнуть что-нибудь покрепче, но тратить время на матерные монологи было глупо. Поэтому он просто рванул к выходу из зала, проглотив всѐ, что вертелось на языке.

Куда эту выхухоль понесло? И, главное, почему? Сама же уверяла, что всѐ в порядке! Вот и хвали после этого чужие мозги!

Перехватить Нину магос не успел. Заметил только, как машина трогается с места и выруливает на дорогу. Он даже немного пробежался за ней, надеясь, что водитель заметит

у остановится, но тот, видимо, основное внимание уделял мокрому асфальту, и Ракун решил не позориться перед окружающими игрой в догонялки.

Окружающие, как назло, смотрели с любопытством. Многочисленным извозчикам уже давно наскучило ждать окончания бала, а тут хоть какое-то развлечение. Не требовалось вглядываться в лица, чтоб понять: всем интересно, отправится ли проштрафившийся кавалер обратно в особняк или начнѐт носиться вдоль дороги в поисках свободного экипажа, чтоб броситься в погоню за сбежавшей подругой.