Истоки русской души. Обретение веры. X–XVII вв.

Душе моя, душе моя,
Почто во гресех пребываеши,
Чью твориши волю
И без ума мятешися?
Востани, останися сего
И плачися делъ своихъ горце,
Преже даже смертный час
Не восхытить тобе:
Тогда слезы не успеюте.
Помысли, душе моя,
Горкыи часо страшеныи и грозныи
И муку вечную,
Ожидающу грешников мучити.
Но воспряни, душе,
Вопиюще непрестанено:
Милостиве, помилуи мя!

* * *

Аще хощеши победити
Безвремянную печаль,
Не опечалися никогда же
За кою-любо времянную вещъ.
Аще и бьенъ будеши,
Или обесчестенъ,
Или отгнанъ,
Не опечалися,
Но паче радуйся.
Тогда ся токмо печалися,
Егда согрешиши,
Но и тогда в меру,
Да не впадеши во отчаяние,
И не погибнеши.

В стихах покаянных с необычайным лиризмом выражено апокалиптическое мироощущение русского человека. Глубокая скорбь звучит в строках, написанных неизвестными авторами, жившими в конце XV столетия. При этом авторы стихов пишут не столько о личной смерти, о личном покаянии, сколько о приближающейся гибели всего мира, о необходимости всемирного покаяния. Страдающая от своей «убогости» человеческая душа становится символом всего человечества, готовящегося предстать перед Судом Господним.

Но ведь безмерная печаль, абсолютное отчаяние — это смертный грех. Ибо, уповая на волю Божию, христианин всегда надеется на спасение души. И тогда — истинная вера, истинная надежда на Христово заступничество помогают узреть через черную пелену смерти радость вечной жизни. Поэтому и читаем мы в одном из стихов:

Да не впадши во отчаяние
и не погибнеши…

* * *

Именно ожидание «скончания миру» и определило высочайшую духовную напряженность, царившую в православном мире в XVI столетии, — каждый христиан готовился «во всякий час» своей жизни предстать перед Господом на Страшном суде и выслушать Его последний приговор.

В Западной Европе это духовное напряжение вылилось в череду жесточайших религозных войн в Германии, Франции, Нидерландах, Англии. Эти войны длились десятилетиями, к примеру во Франции — 32 года (1562–1594 гг.), в Нидерландах — 43 года (1566–1609), и унесли десятки, а то и сотни тысяч жизней, ибо в ходе религиозных войн и противостояний католики и протестанты без жалости уничтожали друг друга. Только в 1572 году за одну печально знаменитую Варфоломеевскую ночь во Франции убили, по разным источникам, от 5 до 30 тыс. протестантов-гугенотов, а за последующие полгода — еще 70 тысяч. Не одну сотню протестантов-англикан сожгли на кострах в годы правления королевы Марии Кровавой в Англии в 1555–1558 гг. В свою очередь, и протестанты не останавливались перед массовым избиением католиков. Так, лишь за последние 17 лет (в 1530–1547 гг.) правления английского короля Генриха VIII, после того как он перешел в англиканство, были сожжены, казнены и умерли в тюрьмах 70 тыс. последователей католицизма. Кроме того, Генрих VIII жесточайшим образом подавил восстание в католической Ирландии и восстание «пилигримов Божией милостью» на севере Англии.

Конечно, во всех этих массовых расправах играли роль и другие причины: борьба за власть и собственность, за национальную независимость, за удовлетворение личных амбиций и корысти. Однако жестокость и бескомпромиссность борьбы католиков и протестантов определялись именно духовным противостоянием: и те и другие почитали друг друга еретиками, теми, кто уже подпал под власть врага человеческого и не достоин спасения. Следовательно, физическое уничтожение как можно большего числа еретиков — это, во-первых, потенциальное уменьшение антихристовой рати в предстоящей Последней битве и, во-вторых, возможная помощь гибнущим душам убиенных, ибо они, убиенные еретики, не успели послужить ожидаемому антихристу.

Точно такая же духовная напряженность с конца XV века царила и в России. Ожидание скорого прихода антихриста и «конца миру» и, как следствие, высочайшее духовное напряжение сохранялось в России на протяжении всего XVI столетия, а позднее — и в XVII веке. Это напряженное духовное состояние зафиксировал в приписке на полях одной из своих рукописей князь А. М. Курбский: «Смотри в Апокалипсисе: „Зверь… есть восьмой“. Это значит, что в восьмой тысяче лет наступает с великой злобой антихрист, который хоть и не пришел еще, но все же стоит уже на пороге широких и просторных дверей и действует вместе со своими пособниками, помогающими ему. „И из числа семи пойдет в погибель“, и прочее смотри там и понимай духовно»[61].