Истон (ЛП)

– Пожалуйста, оденься и позвони маме, чтобы она забрала тебя. Разговор займет много времени, – он скрипнул зубами и провел ладонью по своему красивому лицу. Паника, исказившая его черты, подтолкнула меня к действию. Я быстро завязала платье, схватила помятые трусики и использованный презерватив, а потом кинулась за Истоном по проходу.

Истон направился прямиком в свой кабинет и тут же вернулся, держа в руках мою сумочку. Он хмурился, а у меня буквально болело сердце из-за того, что Истон расстроен. Хотела бы я знать, что сейчас делать. Но что-то подсказывало мне, что если останусь рядом, будет только хуже.

– Я люблю тебя. Все обязательно будет хорошо, – я целомудренно поцеловала его в губы, которые все еще пахли мной, а потом положила трусики в сумочку и бросила презерватив в ближайшую урну. – Позвони мне потом.

Он смотрел на меня еще некоторое время, а потом кивнул и вернулся в кабинет. Как только за ним закрылась дверь, у меня по щекам потекли слезы, и я быстро написала маме.

Я: Боже, мам. Произошло кое-что плохое. Можешь забрать меня из церкви?

Она тут же ответила.

Мама: Что случилось? Он обидел тебя?

Вытерев слезы, я написала ответ.

Я: Нет. Он хорошо ко мне относится. Нас поймали на непристойности кое-какие люди, которые ходят тут в церковь.

Мама: О, Лэйси.

Я: Я не хочу, чтобы он попал в тюрьму!

Мама: Я прямо сейчас сажусь в машину и приеду через десять минут. Тогда и поговорим. Люблю тебя, Лэйси Лу.

Я: И я тебя.

Я поспешила на улицу, чтобы дождаться ее там. Внедорожник Джонстонов стоял рядом с мотоциклом Истона. Моя злость была иррациональной. Зачем они вообще сюда пришли? Если бы Бобби не воспользовался своим ключом и не впустил их, нас бы никогда не поймали. Там должно было быть безопасно.

Я очень волновалась за Истона. Я все еще была несовершеннолетней, и если они сдадут его в полицию, я боялась того, что с ним могли сделать. Он не должен был попасть из-за меня в тюрьму. Я не могла этого позволить.

И что делало ситуацию еще плачевнее...

«Как это повлияет на его работу?»

Я обливалась слезами, когда распахнулась дверь церкви. Вышли Бобби и Брайс. Одни.

– Они все еще разговаривают. Родители захотели поговорить с проповедником Макэвоем наедине, – холодно сообщил мне Брайс.

Я продолжала смотреть в бетон.

– Ладно.

– Моя Лэйши, – пробормотал Бобби.

Я бросила на него уничтожающий взгляд.

– Я не твоя! Перестань так говорить!

– Не смей так с ним разговаривать! – рявкнул на меня Брайс.

Посмотрев на него, я замерла, увидев, как угрожающе выглядел Брайс. Его руки были сжаты в кулаки, а ноздри раздувались. По спине у меня поползли мурашки.

– Просто оставьте меня в покое, – проговорила я, отходя вдоль стены здания, чтобы уйти от них подальше. Я уже почти дошла до угла, когда услышала тяжелые шаги. Я охнула и едва успела завернуть за угол, когда на меня налетели сзади, придавив к кирпичной кладке. Сумочка с глухим стуком упала на бетон.

– Лэйши, не уходи, – произнес Бобби, его грудь вздымалась от напряжения. Я ощутила, как его возбужденный член прижимался к моему бедру.

Я вскрикнула и толкнула его, но он не отстранился. Наконец, мне удалось отскочить в сторону, но прямо передо мной возник Брайс. Он грубо схватил меня за запястья и прижал к стене.

– Будь повежливее с моим братом, – прорычал Брайс, еще сильнее зажав мои руки, костяшки пальцев вспыхнули болью от царапин.

– Отпусти меня, урод, – рявкнула я Брайсу, а потом плюнула на него.

Он зашипел, но не отпустил. В его глазах светилась злоба.

– Тебе лучше поторопиться и попробовать ее, Бобби, прежде чем станет слишком поздно.

Когда Бобби прижался ко мне, я издала леденящий кровь крик. Он сильно схватил меня за подбородок, впиваясь в кожу пальцами, и развернул к себе мою голову.

– Лэйши крашивая, – сказал он со счастливой улыбкой на лице, а потом прижался губами к моему рту.

Я вырывалась и извивалась, но Брайс был сильнее меня. В какой-то момент он просто больно уперся коленом в мое лоно, чтобы я не двигалась. Слезы непрерывно катились по щекам, пока Бобби пытался засунуть свой язык мне в рот, а Брайс убеждал его, что он меня достоин.

– Она просто шлюха, как в Библии. Шлюхи же принадлежат всем, – сказал Брайс.

– Шлюха. Лэйши – шлюха, – возбужденно проговорил Бобби.