Историческая хроника Морского корпуса. 1701-1925 гг.

«Часам к трем по субботам классная канцелярия изготовляла общие для всех воспитанников корпуса недельные списки учеников, получивших отметки 10, 11 и 12 баллов, с постановкою во главе списка фамилий, получивших наибольшее число таких отметок. Иногда бывало, что отличный по учению воспитанник в продолжение недели спрашивался преподавателями, положим, семь раз (в неделю было 22 урока) и за каждый раз за свой ответ получал отметку не меньшую 10-ти. Такой избранный в четвертом часу, по субботам, по перекличке „выстраивался“ в столовой зале и своею, часто единичною, персоною, составлял переднюю шеренгу толпы, стоящей сзади также в шеренге „получателей яблоков“ Самая длинная шеренга, конечно, была тыловая, однодесяточная. Десяточники и выше, т. е. двух-трехдесяточники и т. д., выстраивались в зале от входа направо.

Таким же порядком, но только от входа в залу налево, выстраивались шеренги „нулевиков“, т. е. получивших в продолжение последней недели за свои ответы в классах по одному или по несколько нулей. „Нулевиков“, конечно, было всегда неизменно меньше „десятников“, а равно и число шеренг у них было минимальное: самое большее три или две шеренги и притом самые коротенькие.

О готовности „парада“ давали знать директору, и он прибывал в залу самолично, с лентою и звездами на вицмундире; из кухонных же дверей служители тащили бельевые корзины полные великолепнейших яблоков. Торжество начиналось нравственною речью директора, обращенною к „десятникам“, и продолжалось раздачею яблоков. Яблоки были крупные, наливные и какому-нибудь „семиили восьмидесятнику“, вероятно, было нелегко удерживать их в совокупности, прижатыми к доблестной груди получателя. Затем батальонный командир корпуса капитан I ранга Терентьев командовал яблочникам: „Налево, по ротам. Шагом марш“. „Десятники“ уходили из залы, по совершенной очистке которой от яблочного аромата и по затворе входных дверей как можно накрепко начинался парад с „нулевиками“. Директор и им говорил речь, но, вероятно, уже без улыбок и по содержанию укоризненную. Далее, смотря по обстоятельствам, передней шеренге приказывалось: „Приготовиться к порке“…

А пороли здорово. Две пары барабанщиков раскладывали „пациентов“ на деревянной скамейке лицом книзу и потом попарно садились держать ноги и руки обреченного, тогда как третья пара отворачивала часть одежды заинтересованного от телесных мест, которые человечество в своей мудрости признало именно назначенными для хлестания более или менее длинными прутьями. Та же третья часть барабанщиков по знаку присутствующего старшего начальника, в данном случае батальонного командира, начинала хлестать розгами по оголенным перед тем местам. С каждым ударом на теле оставался рубец: белый по гребню и красно-багровый на окраинах. Процедура продолжалась довольно долго».

В энциклопедии «Военных и морских наук» генерала от инфантерии Г.Д. Леера (том 3, с. 1) напечатано: «Справедливо заслужив репутацию опытного педагога, Давыдов, в конце своей педагогической деятельности был назначен директором Морского корпуса».

В конце 1857 года вице-адмирал А.К. Давыдов, прохворав недолго в своей директорской квартире, скончался. С его смертью прекратились в Морском корпусе и раздачи яблоков за прилежание, и торжественные порки провинившихся воспитанников. Но «неторжественные» норки в младших классах продолжались некоторое время и после его смерти.

Свои оригинальные методы воспитания и педагогические приемы вице-адмирал распространял и на гардемаринов выпускного курса. Летом 1857 года гардемарины старшей роты, носящие на погонах золотые якоря, проходили предвыпускную морскую практику на учебном артиллерийском корабле «Прохор», которым командовал тогда капитан I ранга Посьет – будущий министр путей сообщения. Вместе с гардемаринами на корабль назначили для практики недавнего выпускника Морского корпуса – слушателя офицерского класса мичмана фон Дека. Случилось так, что гардемарины поссорились с мичманом и нанесли ему «недисциплинарные» оскорбления.

Фон Дек, по обязанности службы, донес об этом инциденте по команде. Дело дошло до директора Морского корпуса Л К. Давыдова.

В один прекрасный солнечный день старшие гардемарины с якорями на погонах вдруг увидели приближавшийся к кораблю небольшой наемный ялик, шедший с Ревельского рейда. На ялике торжественно восседал в полной парадной форме директор Морского кадетского корпуса Давыдов. Пристав к кораблю, взойдя на палубу и отдав честь военному флагу, Алексей Кузьмич спустился со своими питомцами в их корабельное помещение – констапельскую, выступил, как обычно, с яркой педагогической речью, а затем всех до одного выпорол. После экзекуции вице-адмирал с достоинством и величием сел в капитанский 16-весельный катер «с уборами» и отбыл в Ревель.

Алексей Кузьмич, применяя свои «выдающиеся» педагогические приемы, всегда справедливо и строго соблюдал равенство перед розгами. Если он решал пороть, то порол всех без исключения.