Исторические и приключенческие произведения. Книги 1-16

— Позвольте и мне в свою очередь предложить вам откровенный вопрос, ваша эминенция, — перебила его Анна Австрийская. — О чем это вы говорите: о фактах, достоверно вам известных, или просто пытаетесь напутать меня разными призраками?

— Я в высшей степени озабочен… озабочен из-за вас…

— Из-за меня, ваша эминенция?! О, какая доброта! Я даже не знаю, чем заслужила такое внимание с вашей стороны.

— Позвольте мне говорить с вами не как преданный слуга со своей повелительницей, а как глубоко любящий друг со своей подругой! Вы все время были в тайной связи с Лондоном…

— Я вас не понимаю…

— Терпение, спокойствие и доверие, ваше величество! Я повторяю, я пришел сюда как проникнутый любовью друг, чтобы повергнуть к стопам вашим свои услуги и сонеты. Я знаю гораздо больше, чем вы думаете… Я знаю, что сегодня вы получили из Лондона письмо… письмо, которое чуть-чуть не попало в чужие руки… Подумайте, что было бы, если бы это случилось! Я даже не смею себе этого представить» Умоляю вас, прервите эти отношения!

— Да о каких отношениях говорите вы, ваша эминенция?

— О ваших отношениях с Бекингэмом, Анна! Я не могу вынести мысли, что…

Королева с гордым достоинством поднялась со своего места.

— Что за тон, господин кардинал? — спросила она величественно, чего никак нельзя было ожидать, принимая во внимание ее годы и характер.

— Это голос моего встревоженного сердца! Я повторяю вам, Анна, не отталкивайте меня! Лучше оттолкните те попытки, которые предпринимаются в Лондоне.

— Я все-таки решительно не понимаю вас! Что это за отношения и попытки?

— Письма, ваше величество, доставляемые через одного мушкетера. Но ведь ему не всегда будет сопутствовать удача в достижении цели, в особенности, если узнает король…

— Но скажите, ради всех святых, откуда вы знаете обо всех этих обстоятельствах, столь пугающих вас?

Анна втайне зорко наблюдала за тем, какое впечатление произвел на кардинала этот вопрос.

— Говорю же вам, о них толкуют уже в городе. Подумайте, что будет, если об этом узнает король… Да нет же! Это так ужасно!.. Ведь тогда даже я буду не в состоянии защитить вас!

— Так расскажите же мне хотя бы все эти толки.

— Говорят о письмах, которые перевозит один из назначенных для вашей личной службы мушкетер.

— Наконец-то я поняла вас! Однако вас очень ловко сбили с толку! — расхохоталась Анна Австрийская.

— То есть, как это «сбили с толку»? У меня есть доказательства того, что связь, о которой я говорю, действительно существует!

— И, несмотря на это, я все-таки повторяю, что над вами сто-то подшутил и подшутил довольно зло! За это я прощаю зам ваше странное поведение и непонятные слова.

— Как?! Разве мушкетер не был в Лондоне?

— Нет, был, ваша эминенция.

— И он не разговаривал с герцогом Бекингэмом? — горячо допрашивал Ришелье.

— Он сам рассказал мне об этом разговоре.

— И это не по вашему поручению?

— Нет, сугубо в интересах герцога Бекингэма.

— И он не возил в Лондон письмо и не возвратился оттуда с ответом?

— Но откуда вы все это знаете?

— Совершенно случайно вышло, что за мушкетером наблюдали.

— Случайно! Я скажу вам больше: за ним не только наблюдали, на него напали и обобрали на дороге! Это просто что-то неслыханное! Я буду жаловаться королю и просить, чтобы это дело тщательно расследовали. Доходит до того, что проезжие на большой дороге рискуют жизнью. Ведь это ни на что не похоже! Вы слышали, что моего мушкетера обобрали?!

— Нет, я чрезвычайно удивлен этим обстоятельством!

— В самом деле?! В таком случае вы ничего не знаете и о кинжале?!

Ришелье пришлось сделать серьезное усилие над собой, чтобы не выдать своего удивления. Он решительно недоумевал, почему Анна заговорила с ним именно о кинжале. Ему казалось невозможным, чтобы она знала что-нибудь о том, кто и почему овладел им.

— О кинжале? — повторил он с удивлением. — Я слышал только о чрезвычайно важных и таинственных письмах.

— А я не знаю о письмах! Значит, обменявшись сведениями, мы, может быть, доберемся до истины! У мушкетера, который ездил в Лондон, украли на дороге очень дорогой кинжал, осыпанный драгоценными камнями. Это тем неприятнее, что он принадлежал герцогу Бекингэму! Он дал его виконту д'Альби…

— Странно! Какой роскошный подарок! Вероятно, у герцога были серьезные причины так щедро наградить мушкетера или, быть может, так дорого купить его молчание.

— Вы ошибаетесь, ваша эминенция! Вас положительно нарочно ввергли в лабиринт заблуждений. Герцог дал мушкетеру этот кинжал для того, чтобы тот здесь, в Париже, вставил в его отделку один драгоценный камень, который выпал из нее и затерялся, а в Лондоне такого не оказалось.

Ришелье понял, что случай с кинжалом имел совсем иной смысл, нежели он думал сначала.

— А! Вот в чем дело! Ваше величество имеет, по-видимому, весьма подробные сведения.

— Да, мой бедный мушкетер сам рассказал мне сегодня утром о своем несчастье. Он просто в отчаянии, да это и понятно. Подумайте только, ваша эминенция, — кинжал, который герцог поручил ему как святыню, у него пропал.