Исторические и приключенческие произведения. Книги 1-16

– Я не раз имел возможность убедиться в вашей любезности и предусмотрительности, – продолжал он. – Не раз вы оказывали мне различные услуги, и это дает основание полагать, что моя новая просьба также не останется без внимания. Хотелось бы спросить вашего совета в одном странном, загадочном деле и посвятить вас в тайну, которая самому мне кажется чудесной и необъяснимой.

– Благодарю за доверие, которое вы мне оказываете и которого я по-настоящему ничем пока не заслужил. Но будьте уверены, что я в любое время готов помочь вам и делом, и советом. Итак, что за тайну вы хотите доверить мне, господин доктор?

– Очень рад, что вы согласны исполнить мою просьбу. Речь пойдет об одном загадочном происшествии, и только вы можете как-то объяснить его. Будьте так добры, пойдемте со мной.

– Идти с вами? Куда же это? – спросил Бруно.

– Всего лишь ко мне домой.

– С большим удовольствием, – сказал Бруно, хотя просьба доктора была такой же странной и загадочной, как и сама его личность. Он взял шляпу. – Я готов.

Они вышли из гостиницы. Бруно знал, что доктор живет возле самого рынка, и его очень удивило, что тот повел его к себе не кратчайшим путем, а окольными, пустынными и кривыми переулками. Однако он не спросил у своего проводника, почему тот избрал более дальний и неудобный путь.

Наконец они оказались на месте и через небольшую прихожую с каменным полом вошли в квартиру Гагена. Их встретила экономка доктора, очень симпатичная старушка с добрым и честным лицом.

Комната, куда доктор Гаген привел своего гостя, довольно просторная, с высоким потолком, имела только одно окно, но и оно было завешено темными гардинами, так что в комнате царил полумрак. В дальнем углу ее стояла кровать с разобранной постелью, и на ней лежал кто-то, закутанный по самые плечи одеялом.

Больничная атмосфера комнаты поразила Бруно. Он вопросительно взглянул на Гагена. Что означают эта постель и этот полумрак? Неужели любовь доктора к человечеству дошла у него до такой степени самопожертвования? Неужели из сострадания к несчастным он готов лишить себя самого необходимых жизненных удобств и покоя и обратить свою квартиру в госпиталь?

Гаген молча подошел к окну и слегка отодвинул гардину, чтобы свет падал прямо на постель. Затем, не говоря ни слова, подошел к асессору, взял его за руку и подвел к кровати.

На постели лежала белокурая девушка с бледным безжизненным лицом, на котором была видна уже печать смерти.

При виде ее Бруно заметно вздрогнул.

– Боже мой, кто это?! – воскликнул он охрипшим от волнения голосом, наклоняясь к девушке и пристально всматриваясь ей в лицо.

Гаген не спускал с Бруно проницательного взгляда.

– Может быть, я ошибаюсь, может быть, здесь всего лишь случайное сходство… – бормотал Бруно. – Но нет, какое тут может быть сходство, это Лили. Самая настоящая Лили, молодая графиня.

– Вы уверены, что это молодая графиня? – спросил Гаген.

– Скажите мне сначала, как попала к вам покойница, как она могла до сих пор так хорошо сохраниться? – взволнованно обратился он к доктору, невольно понизив голос.

– Прежде всего ответьте мне, признаете ли вы в этой девушке молодую графиню Варбург? – в свою очередь настойчиво спросил доктор.

– Лицо сильно изменилось, такое бледное, худое, страдальческое, но даже если бы смерть еще более обезобразила ее черты, я все равно узнал бы ее. Да, это графиня Варбург.

– Она не умерла, – поправил асессора доктор. – В ней еще теплится искорка жизни.

– Она жива? – дрогнувшим голосом воскликнул Бруно. – Она в самом деле жива?

Он встал на колени перед бесчувственным телом дорогого, любимого существа и хотел взять ее за руку. Однако Гаген удержал его и молча приложил палец к губам, давая Бруно понять, чтобы он говорил тише.

– Ради Бога, скажите мне только одно: будет ли она жива? Сжальтесь, доктор, умоляю вас! Употребите все ваше искусство, но только спасите ее.

– Надежда очень слабая, – отвечал доктор, – но я сделаю все, что смогу, что в моих силах.

– Как попала сюда молодая графиня? Каким чудом была она спасена?

– Мне это неведомо.

– Расскажите мне… – вполголоса умолял Бруно невозмутимого доктора.

И Гаген рассказал Бруно историю, которую мы уже слышали от лакея Макса.

– Непостижимо… – задумчиво пробормотал Бруно, с напряженным вниманием следивший за каждым словом доктора. – Как она попала к вашему дому? Кто позвонил в дверь?

– Несомненно одно, – сказал доктор. – Прийти сюда, даже с посторонней помощью, она не могла. То пограничное между жизнью и смертью состояние*, в котором она находится, началось не минувшей ночью, а гораздо раньше, по меньшей мере, две-три недели назад.

* Теперь в медицине такое состояние называется «кома» (Прим. ред.).

– Непостижимо… – снова повторил Бруно. – И почему платье и волосы мокрые?

– Да, платье ниже колен, особенно сзади, было настолько мокрым, что моя экономка первым делом переодела ее в сухое, и потом уже мы отнесли ее в постель. На белье незнакомки старушка увидела богато вышитый вензель W с графской короной. Поэтому-то мне и пришло в голову, что несчастная и есть молодая графиня Варбург.