Исторические хроники с Николаем Сванидзе. Книга 1. 1913-1933

Это фрагмент из главы 13-й, написанной Алексеем Толстым, Всеволодом Ивановым и Шкловским.

По берегу навстречу пароходу бегут толпы. Они радуются. Они видят того, кого и ждали. Видят Сталина. И долго бегут они за пароходом, кричат, сами не зная что, и радуются, что гремят оркестры и гудит пароход.

Хочется с ходу сказать: это сумасшедший дом. Нет, так не было. Не могло быть. Это неправда. Но, похоже, все дело как раз в том, что это и есть правда.

Трое людей из Политбюро на палубе шутят, курят, беседуют. К ним подходит Ягода.

Генриха Григорьевича Ягоду едва ли можно назвать простым исполнителем решения Сталина о строительстве советской экономики на базе повсеместного применения труда заключенных. Буквальное исполнение сталинского решения не дало бы даже тех реально очень ограниченных результатов, которые были достигнуты социалистической индустриализацией. Уголовных и политических заключенных необходимо было смешать на одном объекте, отсеять путем естественного смертельного отбора, переплавить в страхе и голоде, а затем отлить в одну-единственную форму. Полученный неизвестный доселе человеческий продукт — это главная технологическая разработка советской индустриализации, которая найдет применение в различных областях жизни. Автор этой универсальной технологии Генрих Ягода.

В 1933 году официально он не является главой ОГПУ. Председатель ОГПУ — Вячеслав Менжинский, но он болен. Ягода фактический руководитель в ранге зампреда. Зампредом ОГПУ он стал еще в 1923 году, при Дзержинском. В материалах дореволюционного полицейского наблюдения проходит под кличками Сыч, Одинокий.

Ягода женат на племяннице Свердлова Иде Авербах, родной сестре Леопольда Авербаха, одного из авторов книги о Беломорканале. В 1936 году сама Ида Авербах опубликует работу "От преступления к труду". Работа выйдет под редакцией Вышинского и с его предисловием. Жена Ягоды напишет, что переделка враждебного и неустойчивого сознания наилучшим образом происходит при концентрации работ на гигантских объектах, поражающих воображение своей грандиозностью. Александр Солженицын в "Архипелаге ГУЛАГ" указывает, что Ида Авербах намеревалась защитить диссертацию по проблеме изменения сознания в лагерных условиях.

Г. Г. Ягода

Не только жена Ягоды, но и сам Ягода по линии отца также приходится Свердлову дальним родственником. В младенчестве с родителями он проживал некоторое время в доме отца Якова Свердлова в Нижнем Новгороде. В более зрелом возрасте, в 1909 году, Ягода вместе с московскими анархо-коммунистами собирался грабить Нижегородский банк. Кроме того, занимался скупкой и перепродажей оружия и динамита. Был выслан в Симбирск под надзор полиции. Через год амнистирован по случаю 300-летия дома Романовых.

В. Менжинский и Г. Ягода

Нижегородское прошлое сроднило Генриха Ягоду и Максима Горького. Их переписка идет до самой смерти Горького. Ягода пишет Горькому: "Бурная зима прошла, дорогой А. М. Я, как цепной пес, лежу у ворот республики и перегрызаю горло всем, кто поднимает руку на спокойствие Союза. Пока держусь. Я так мало сплю, что иногда засыпаю за столом". Горький — Ягоде: "Я бы с наслаждением побеседовал с вами, мой дорогой землячок. Посидел бы с вами часа два в угловой комнате на Никитской. Неистощимость энергии вашей изумительна Работу ведете вы громадную". Ягода — Горькому: "Я очень устал, но нервы так напряжены, что не замечаешь усталости. Враги как-то сразу вылезли из всех щелей. Фронт борьбы расширился как никогда".

Двумя годами раньше, в 1931 году, замначальника ГУЛАГа Матвей Берман шел по летней Москве на Лубянку на заседание коллегии ОГПУ. Ему 33 года. Возраст Христа. Он читает по лицам московскую уличную толпу. В книге о Беломорканале написано: "Оброненные словечки, неожиданные интонации, вырвавшиеся жесты, скованные походки откладываются в его памяти. В этих частностях выступает целое, отмеченное общей чертой враждебности и лживости". Матвей Берман постоянно ощущает скрытую силу классового врага. Берман — чекист. У него бессознательная профессиональная привычка разговаривать с людьми. В поезде он самый располагающий к беседе пассажир.

Берман идет на Лубянку по Охотному ряду мимо дома князя Голицына, фаворита опальной сестры Петра I царевны Софьи. Дом стоял на месте здания нынешней Государственной думы. В 1933 году 2 августа, когда будут рапортовать о сдаче Беломорско-Балтийского канала, выйдет постановление правительства о строительстве на этом месте Дома Совнаркома. Архитектором будет Аркадий Лангман. К этому времени по его проекту уже построено новое здание ОГПУ. Именно архитектору Лангману принадлежит идея выгуливать заключенных на крыше здания. Фактически Лангман — главный архитектор ОГПУ, а затем НКВД. Строительство Дома Совнаркома курирует зампред ОГПУ Генрих Ягода.