Исторические хроники с Николаем Сванидзе. Книга 2. 1934-1953

Долгие годы в дружеских отношениях с Берией Микоян. Микоян на пленуме 1952 года уже получил черную метку. Он может ждать ареста в любой момент. Есть еще одно обстоятельство. Микоян в силу занимаемых должностей имеет представление о советской экономике, прежде всего о катастрофическом положении с обеспечением продовольствием. Берия — зампред Совмина и лицо, обладающее эксклюзивной реальной экономической информацией по линии НКВД — МГБ. Многолетний хозяин ГУЛАГа Берия в курсе того, что советская лагерная экономическая система не в состоянии конкурировать с западной экономикой периода научно-технического рывка. Берия также в курсе протестных настроений по стране.

Из повседневной почты газеты "Социалистическое земледелие" от апреля 1952 года — от колхозников Кикнурского района Кировской области Смирнова, Деминцева, Овчинникова: "В колхозе сеять нечего, семян нет, а из рабочей силы остались одни старики, а молодые разбежались кто куда. Скот кормить нечем, и он гибнет. Мы дожили до того, что дальше жить невозможно. Придется нам, наверное, бежать. Неужели нам обращаться в Америку?"

И. Сталин и Л. Берия

Берию, несомненно, трудно заподозрить в том, что называется государственнической позицией. Но прагматически в личных целях он способен использовать глубочайший развал в экономике как козырь в решающей игре против Сталина. Микоян в этом может оказать ему поддержку. Микоян в воспоминаниях напишет: "В 1952 году вышла брошюра Сталина "Экономические проблемы социализма в СССР".

В ней утверждалось, что товарно-денежные отношения в экономике исчерпали себя, что надо переходить к продуктообмену между городом и деревней. Это был невероятно левацкий загиб. Сталин, видимо, всерьез планировал осуществить построение коммунизма в нашей стране еще при своей жизни". Сталинская новая экономическая идея грозит полным хаосом в стране. Дальнейшее насилие над экономикой становится опасным, а значит, нецелесообразным.

С Микояном, с Маленковым экономические проблемы Берия вполне мог, обязан был обсуждать. Действия Берии после смерти Сталина это подтверждают. И Микоян будет осторожно поддерживать Берию даже в момент, когда Берию будут арестовывать.

Кроме того, сын Микояна женат на дочери секретаря ЦК Кузнецова, который расстрелян в числе прочих в 1951 году по так называемому "ленинградскому делу". Сталин точно об этом помнит. Бракосочетание детей Микояна и Кузнецова происходит в то время, когда Кузнецов уже снят с должности. После расстрела Кузнецова брак не расторгнут. Каганович говорил Микояну: "Ты что, с ума сошел?!"

Г. Маленков и Л. Берия у гроба Сталина

Что касается Молотова, то он был главным объектом гнева Сталина в 1952-м на пленуме. До смерти Сталина между Молотовым и Берией никакой конфронтации нет. К аресту жены Молотова Берия отношения не имеет. Молотов ценит Берию прежде всего за энергичность.

Сын Берии Серго Берия говорит: "Георгий Константинович Жуков (я сам слышал разговор у нас в доме) предлагал отцу устроить военный переворот".

С Маленковым у Берии давний тандем, особенно укрепившийся в период усиления в Москве ленинградской группировки, впоследствии расстрелянной. Общеизвестно, что Маленко в 1953-м — второй человек в партии после Сталина. На Маленкова Берия делает основную ставку.

Ворошилов с пленума 1952 года также ходит с клеймом "английского шпиона".

Хрущева Берия недооценивает. И в этом Берия, кстати, не оригинален. То, что Хрущев потенциальный № 1, не усматривает в начале 1953 года никто.

Хрущев вспоминает: "В последний год жизни Сталина Берия всё резче и резче проявлял в узком кругу неуважение к Сталину. Он вел эти разговоры и в моем присутствии. Признаюсь, меня это несколько и обижало, и настораживало. Оскорбительные выпады против Сталина со стороны Берии я рассматривал как провокацию, с тем чтобы потом выдать меня Сталину как врага народа. Я слушал, уши не затыкал, но никогда не ввязывался в эти разговоры. Несмотря на это, Берия продолжал в том же духе".

Хрущев, безусловно, вправе был подозревать Берию в провокации. Хрущев пишет: "Берия на это был мастер, он был на все способен, на все гнусное". Но Хрущев в круг потенциальных сталинских жертв не входил. Хрущев пишет: "Сталин ко мне хорошо относился, доверял мне и ценил".

Все остальные главные фигуры сталинского Окружения ничего подобного о себе в начале 1953 года сказать уже не могут.

Сталинская охота на ближайших лиц не обходит даже многолетнего по-собачьи преданного начальника охраны Власика.