Исторические портреты

Четыре десятилетия прожил Фёдор Апраксин с российским флотом, от колыбели Плещеева озера до эскадр и бастионов на Балтике. Столетие спустя, после ухода Апраксина, бывалый моряк, боевой адмирал «лазаревской школы», Ефимий Путятин напомнил слова современника об этом адмирале: «Благодаря удивительным природным способностям и огромной памяти он достиг достаточного искусства в морском деле и поразительно поддерживает авторитет свой как генерал-адмирал на посту при своевольном правителе». И можно прибавить слова самого Апраксина: «Совершал это по силе ума своего, радостным сердцем и с чистой совестью». Похоронили генерал-адмирала с великим почётом в храме Златоустовского монастыря, как он завещал: там, «где лежат косточки моих родителей». Минуло два века, и ураган 1917 года разметал храмы и монастыри, стёр с лица земли и памятное место последнего прибежища Фёдора Апраксина. А неблагодарные потомки-москвичи до сих дней не чтят память своего знаменитого земляка. Первого, вместе с Великим Петром, подвижника и создателя морского могущества России, первого командующего флотом державы, генерал-адмирала Фёдора Апраксина.

Пора бы вспомнить и воздать ему должное!

Григорий Спиридов

ожалуй, никто из прославленных русских флотоводцев не начинал службу на флоте малолетком в десятилетнем возрасте.

Григорий Спиридов родился в 1713 году[7] в эпоху зарождения русского флота, в Петровскую эпоху...

Весна 1725 года только начиналась. Мартовское солнце тускло отсвечивало от куполов церкви и собора Петропавловской крепости. Порывы ветра доносили с залива запахи подтаивающего льда. Трепетали приспущенные флаги кораблей, стоявших у достроенной стенки Санкт-Петербургского Адмиралтейства. Неслышно шелестели траурные ленты склонённых знамён гвардейских полков. В скорбном молчании замерли батальонные каре на крепостной площади.

В Петропавловском соборе отпевали императора Петра I. Из распахнутых настежь дверей собора доносился громовой голос Феофана Прокоповича. Тяжело переживал утрату Феофан. Близкий товарищ и соратник Петра в делах просвещения, глава «учёной дружины», он был надёжным помощником его в борьбе с церковной и боярской косностью.

— Что се есть?.. До чего мы дожили, о, россияне! Что видим, что делаем? Петра Великого погребаем...

Слёзы душили Феофана, громкий плач присутствующих прерывал проповедь.

Напротив распахнутых створок боковых дверей выстроилась штурманская рота Морской академии. Пятым с левого фланга в передней шеренге застыл, будто изваяние, волонтёр Григорий Спиридов. Поднимая слезящиеся глаза, он провожал взглядом редкие облака, гонимые ветром с залива. Будто парил в них ангел со склонённой головой, пытаясь взлететь с острия шпиля собора. Подобно этим облакам появлялись и исчезали в его голове видения недавнего прошлого...

Ему не было и пяти лет, когда впервые услышал он рассказы отца, майора-преображенца, о славных делах русских моряков при взятии крепости Выборг. Потом, среди других, мальчик накрепко запомнил два имени — царя Петра и Наума Сенявина. А до этого жил он с матерью у дяди своего Никона Спиридова, в деревне, неподалёку от Клина. В ту пору продолжалась война со шведами. В Выборгском заливе ещё случались стычки с врагом. Жить в крепости, где отец служил комендантом, было далеко не безопасно. С севера шведы постоянно устраивали диверсии.

Когда шведов прогнали окончательно и стало потише, мать с Гришей и двумя братьями его приехала к мужу. Старший брат Василий, одиннадцати лет, сразу пошёл служить волонтёром на флот, плавал на кораблях Котлинской эскадры. Когда он приезжал на побывку и восторженно рассказывал о разных переделках морской службы, озорные карие глаза Гришутки загорались и восхищённо смотрели на брата. Вслед за Василием и отец в который раз принимался вспоминать о своей первой встрече с государем на Плещеевой озере, первых кораблях военной флотилии. Однажды у них гостил боевой товарищ отца, капитан Наум Сенявин. До глубокой ночи просидели братья, вслушиваясь в занимательные истории о морских боях со шведами...

Однажды Василий не приехал на побывку, а вскоре пришло известие, что он погиб в штормовом море. И тогда задумал идти в моряки Гриша, на смену старшему брату...

Две кампании отплавал он на кораблях. В первую кампанию посчастливилось ему быть с отцом на торжествах чествования государева ботика на Котлинском рейде. А спустя две недели отец взял его на церемонию закладки новой крепости на Котлине. Перед этим несколько дней лил проливной холодный дождь над островом, куда на кораблях были доставлены именитые жители столицы, иностранные послы и другие высокие гости.