Исторические портреты

Специалисты и историки, описывая события двух дней – 24 и 26 августа 1812 года, отмечают, что русская конница не сдала французам во время их атак ни одной (!) своей позиции. Более того, русские кавалерийские военачальники смогли в сражении лучше сберечь силы коней и людей, чем неприятель. Один из таких исследователей, Н. Иванов писал:

«В каких бы тяжелых условиях ни находились полки нашей конницы во время боя: стояли ли в прикрытии батарей, под ядрами и пулями неприятельскими, рубились ли с налета с французскими латниками, всегда дело кончалось блестящим отражением атак неприятеля».

Наградой за отличия в Бородинском сражении генерал-лейтенанту князю Д.В. Голицыну стал (ошибочно) второй Военный орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия 3-й степени. Император Александр I позднее (после сражения на Смоленщине у города Красный) исправил ошибку императорской канцелярии в награждении одного из самых популярных генералов русской армии. Но как исправил! Георгий был заменен орденом Святого Александра Невского с алмазами.

Что же касается собственно ошибки, то она исходила из «Списка господам генералам, командовавшим разными частьми на левом фланге в сражении при Бородине и оказавшим отличные подвиги», подписанного в сентябре того года генералом от инфантерии Д.С. Дохтуровым. В «Списке» относительно Дмитрия Владимировича было сказано следующее:

«Чины и звания: …Командир 2-й кирасирской дивизии (?) князь Голицын 1-й.

Подвиги: …В виду моем несколько раз атаковал кирасирами неприятеля с отличным мужеством и всякой раз опрокидывал с большим уроном. Я его особенно рекомендую как храброго и достойного генерала.

3-го Георгия».

Эта же ошибка повторилась в «Списке генералов, отличившихся в сражении 24, 26 августа 1812 года», который был представлен на рассмотрение государю императору главнокомандующим Главной русской армией генерал-фельдмаршалом князем М.И. Голенищевым-Кутузовым. В этом «Списке» говорилось:

«Генерал-лейтенант князь Голицын 1-й.

Командуя обеими кирасирскими дивизиями, делал неоднократные удачные атаки против неприятельской конницы и истребил часть оной.

3-го Георгия».

Император Александр I, который на кутузовском представлении армейского генералитета к наградам за Бородино сделал собственноручно немало «помет относительно изменения пожалований», прошение кирасирскому военачальнику Военного ордена Святого Георгия 3-й степени оставил без изменений – без «пометы». Ошибка вскрылась позднее, когда «наградители» ознакомились с послужным формуляром пожалованного.

Но, как бы то ни было, можно считать, что генерал-лейтенант князь Д.В. Голицын, подлинный герой Бородинской битвы, именно за нее никакой награды, которая украсила бы его кирасирский мундир, не получил.

Впрочем, современники без ложной лести считали, что Дмитрий Владимирович был достоин Георгиевской награды за день Бородина более высокой степени. Голицынские кирасиры, сражавшиеся в рядах защитников Семеновских флешей, стали подлинными героями генеральной баталии Отечественной войны 1812 года. Но ради справедливости следует заметить, что князь Голицын для обладания орденом Святого Георгия 2-й степени не соответствовал своим командирским рангом. Но такое суждение ничуть не умаляет его заслуг, «оказанных Отечеству» 26 августа.

К таким суждениям можно отнести письмо брата Д.В. Голицына – Бориса Владимировича. Оно было написано, когда старший из братьев Голицыных, тяжело раненный в Бородинском сражении («получил контузию в бедро»), лежал на смертном одре «в 15-дневной горячке». Письмо было к матери Наталье Петровне:

«Именно Дмитрий там (на Бородинском поле. – А.Ш.) отличился блестяще…

В сражении от 26 числа его кирасиры сделали чудо. Но так как он слишком смирен и никогда не ходит в штаб-квартиру, я держал бы пари, что будут еще превозносить Милорадовича, который все делает наспех, и казака Платова, делавшего глупости в течение всей кампании, но которые всегда около тех, кто пишет донесения…

Не вознаграждения монархов я требую для него; уважение и доверие, которым он пользуется в армии, достаточны для него, и они являются достойным вознаграждением; я прошу Бога сохранить его нам и оставить его целым и невредимым».

Официальные отчеты о сражении, в том числе «Описание битвы при селе Бородино», приводят лишь сухие факты из действий 1-й и 2-й Западных армий, корпусов и дивизий, реже отдельных полков (исключая, разве что, гвардейских). В них почти нет ярких описаний поведения отдельных личностей из когорты военных вождей на Бородинском поле брани. Однако литераторы, участники тех событий, писали иначе, как, к примеру, Ф.Н. Глинка:

«…А между тем, в том важном промежутке, в тех незапертых воротах, между левым крылом и главною линиею на протяжении целой версты уже давно разъезжал витязь стройный, сановитый. Кирасирский мундир и воинственная осанка отличали его от толпы в этой картине наскоков и схваток.