Исторические портреты

В состав «грозного» для неприятеля голицынского корпуса входили две кирасирские дивизии, прекрасно знакомые старшему начальнику не только по «грозе 12-го года». Он знал свои полки и по мирному, и по военному времени, знал генералов и многих офицеров, старых служак из нижних чинов, лично. Корпус тяжелой кавалерии состоял из:

1-й (элитной) дивизии генерал-майора Н.И. Депрерадовича в составе Кавалергардского, лейб-гвардии Конного, лейб-кирасирских Его и Ее Величеств и Астраханского кирасирских полков. Всего 17 эскадронов тяжелой кавалерии.

2-й дивизии генерал-майора Н.В. Кретова в составе: Екатеринославского, Орденского, Глуховского, Малороссийского и Новгородского кирасирских полков. Всего 15 эскадронов тяжелой кавалерии.

Генерал-лейтенанту Д.В. Голицыну пришлось принять самое деятельное участие в реформировании под занавес Отечественной войны тяжелой кавалерии. Русская армия переносила боевые действия со своей территории на поля той части Европы, которая оказалась покоренной наполеоновской Францией. И в новых битвах кирасирам предстояло играть уже не прежнюю роль, а «более определяющую» в столкновениях с наполеоновской армией, «утерявшей на поле Бородина» мощь своей кавалерии.

По поданному на высочайшее имя представлению император Александр I предписал в конце декабря 1812 года увеличить боевую силу полка тяжелой кавалерией. Теперь штат кирасирского полка состоял из 6 вместо 4 действующих эскадронов и одного запасного. Вся кирасирская кавалерия сводилась в 3 дивизии четырехполкового полка (1, 2 и 3-я). Число полков конных латников посему увеличили до 12, преобразовав 2 драгунских полка в кирасирские.

Утвержденный высочайшим указом новый штат кирасирского полка состоял из: полкового шефа в генеральском чине, 5 штаб-офицеров и 50 обер-офицеров, 126 унтер-офицеров, 1260 рядовых (строевых), 22 трубачей, 1 священника, 2 церковников, 1 аудитора, 2 лекарей, 1 берейтора, 2 фельдшеров, 1 костоправа, 5 цирюльников, 3 лазаретных служителей, 1 вагенмейстера, 1 надзирателя больных, 4 писарей, 1 профоса, 3 ложников, 3 оружейников, 6 седельников, 6 коновалов, 6 кузнецов, 5 плотников, 23 фурлейтеров, 87 денщиков, а также 1254 строевых лошадей. Обоз увеличивался с 19 до 23 фур. Всего в полку по штату военного времени значились более 1600 человек.

В том декабре 1812 года, когда шла реорганизация тяжелой кавалерии русской армии, Дмитрию Владимировичу пришлось вспомнить день Бородина. В рапорте великому князю Константину Павловичу от 25 декабря он так оценил действия в минувшем сражении вверенных ему кирасирских дивизий:

«В продолжение кампании кровавые и жестокие битвы, увенчанные победами, сопровождаемые славою и истреблением врага, – все без изъятия ознаменованы отличною храбростию и знаменитыми подвигами Кирасирского корпуса.

Ни буйственным стремлением, ни превосходством сил, ниже самою артиллериею, никогда он побежден и расстроен не был, но по справедливости служил твердым оплотом, надеждою и новым поощрением в бою теснимым и отступающим рядам нашим…

Полки Кавалергардский и Лейб-гвардии Конный в самом жару сражения и буйств нападающего неприятеля хвалиться могут спасением линий наших от поражения при Бородине 26 августа. Под сильными картечными выстрелами, неоднократно вновь устремившись, возобновляли атаку, удерживали собою стремление неприятеля и истребили его…

Каждая кирасирская атака поправляла дело! Храбрость кирасир увенчана была поражением неприятеля. Описания превосходивших действий и неоднократная благодарность главнокомандующего в том свидетельствуют».

…На начало Заграничных походов русской армии 1813 и 1814 годов голицынский кирасирский корпус подчинили цесаревичу Константину Павловичу, возглавившему резерв Главной армии. Только теперь в двух «старых» кирасирских дивизиях было уже не 32 эскадрона конников в стальных кирасах, а 40. И собственной конной артиллерии стало вдвое больше.

Кирасирский корпус продолжал оставаться таранной силой. С августа 1813 года он вошел, в связи с организационными изменениями, в состав Российско-прусского резерва, которым командовал младший брат государя. По решению императора Александра I его усилили, добавив к 1-й и 2-й дивизиям тяжелой кавалерии 3-ю кирасирскую дивизию генерал-лейтенанта барона И.М. Дуки. Каждая дивизия имела по 24 эскадрона, корпус – 72 эскадрона.

В Заграничных походах князю Д.В. Голицыну довелось отличиться в таких больших сражениях, как Кульмское и в «Битве народов» под Лейпцигом. В том и другом сражении кирасирские полки атаковали больше неприятельскую пехоту, чем кавалерию: во французской армии после Русского похода 1812 года конница уже не играла той роли, которую ей пришлось сыграть в составе Великой армии на Бородинском поле.

Как кавалерийский генерал Дмитрий Владимирович продолжал действовать отважно, расчетливо и, самое главное, – победно. Его кирасиры не раз исполняли «сольные удары» на полях брани, как это было, к примеру, в Лейпцигской битве с ее размахом маневрирования сил сторон. Здесь тяжелая кавалерия латников порой смотрелась незаменимой.