Исторические предпосылки создания спецназа, 1701-1941 гг. [том 1]

Дорохов донёс, что, получив от Сеславина известие, «что неприятель занял с. Фоминское и что сия часть следует для формирования в Саксонию, имеет множество обоза..., обще с отрядом кап. Фигнера мною неприятель открыт при с. Мальцове и при нападении моей кавалерии «[на форпосты неприятеля]» (как сказано в другом рапорте) порублено и взято несколько в плен, коими объявлено, что оная часть послана для открытия новой коммуникационной дороги между армией и Можайскою дорогой и для прикрытия фуражиров, которая действительно состоит из 2 французских пех. комплектных полков, из 4 кавалерийских, из коих 2 французских, кои оба составляют не более 600 чел., но последние комплектны, артиллерии — 6 ор. Сей отряд я почитаю в силах меня превосходнее, ибо из моей пехоты 3-я часть ратников, кои еще не были в деле, во-2-х, если бы я неприятеля побил, коего должен атаковать всеми силами без резервов, то я его преследую не далее версты по причине находящегося в тылу его леса; если же я буду принужден отступить, то я ретируюсь более 25 в. открытыми местами, и он мне может вредить; если вы найдете сии причины достаточными к оправданию, что я его не атаковал, то пособите мне... и пришлите 2 полка пехоты, что я почитаю возможным, ибо они сделают переход не далее 30 в. через Новосёлки, Добрино, Татарки в Котово, где я теперь с моим отрядом. Тогда заверяю вас, что я сей отряд с помощью Бо-жиею убью».

Утром 7/19 октября Дорохов возобновил атаку. «После удачного удара с казаками, — пишет он, — занял я высоты, с коих мне можно было легко обозреть все неприятельские движения. Целый день оставался на той позиции». По словам Фло-това, «в 7 часов утра отряд неприятельской кавалерии набросился на пикет конных егерей, которые ретировались до входа в деревню, занятую пехотой; она открыла оживлённый огонь по неприятелю, который был вынужден спешно ретироваться с потерей одного гусарского офицера и множества раненых. [...]

Дорохов сообщил: «По донесениям пленных, неприятель не был сильнее 3000 или 4000 ч. Против такового числа неприятеля я мог держаться и надеясь на получение просимого мною от вас подкрепления, я думал, что по пришествии оного можно мне будет с Богом атаковать и истребить неприятеля, но взятый сей час пленный переменил все мои намерения: он дал мне верное известие, что ген. Бруссьер, командир 14-й дивизии, принадлежащей к 4 корпусу, со всей своей дивизией, коей сила может простираться от 8000 до 10 000 ч., находится по той стороне реки с 16 пушками, обозренные же мною войска составляют только его авангард, который и начал было отступать по ту сторону реки. Но по полученному повелению они должны, по словам пленного, занять первую их позицию, из чего, удостоверясь, что намерение неприятеля есть удержать сей пост и, может быть, воспользоваться превосходством его сил для истребления мне вверенного отряда, почел я за нужное известить вас о силах неприятеля, предоставляя вам извлечь из оного донесения должные заключения... Оставляя всю легкую кавалерию на своих местах, я отступаю со всем остальным отрядом к с. Корякову, 3 в. перед Цобри-ным, за 8 в. отсюда, где постараюсь собрать новые известия и буду действовать по обстоятельствам». Дорохов преувеличил численность войск Бруссье, которые на самом деле имели около 6 тыс. человек.

В тот же день армия Наполеона выступила из Москвы. По словам Ложье, порядок её следования был следующим: «Итальянская армия составляет авангард, затем следует Даву, императорская гвардия и, наконец, в арьергарде корпус Нея».

В 6 часов утра Наполеон приказал вицекоролю со своим корпусом «перейти на дорогу из Москвы в Фоминское. [...] В тот день корпус Нея вышел из д. Сосенки, перешёл через Десну, Пахру и добрался до Чириково, соединившись с авангардом Мюра.

В 2 часа пополудни войска Боарнэ «перешли Пахру возле Горок. [...] Войска вице-короля провели ночь возле поместья Игнатово. В 8 часов вечера император велел Боарнэ на рассвете следующего дня отправиться к Фоминскому с кавалерией и лёгкой артиллерией. [...]