Исторические предпосылки создания спецназа, 1941-1945 гг. [том 2]

«После Гражданской войны Г. Линьков учился в партшколе, на рабфаке, затем окончил Военную электротехническую академию и накануне нападения фашистской Германии на СССР работал в Научно-исследовательском институте Красной Армии. [...] В начале июля 1941 года Григорий Линьков написал рапорт на имя начальника института с просьбой направить его в тыл противника. Но ему было отказано.

19 июля Линьков вторично обратился в Секретариат ЦК ВКП (б) с просьбой направить его с группой в составе специально подготовленных 15—20 человек в тыл врага для партизанской борьбы. В заявлении в ЦК ВКП(б) Линьков писал: «...принятое мною решение и моя просьба были обоснованы моим опытом партизанской борьбы в тылу врага, приобретенным в годы Гражданской воины... Я имею большой опыт работы с массами, хорошо знаю быт и нравы деревни и считаю, что эту сложную и ответственную задачу я выполню с честью. И если придется отдать жизнь, то я предпочитаю через 25— 30 дней умереть в бою, чем через 25—30 лет умереть на постели. Мне 42 года, но физически здоров и способен перенести любые трудности. У меня есть жена, любимый сын, но что может быть любимей матери-Родины?..»

Вторая просьба Григория Линькова была удовлетворена. Его призвали в армию и направили в распоряжение военной разведки. В августе 1941 года Григорий Линьков был назначен командиром разведотряда. Давид Кеймах, с которым он вместе работал в НИИ, стал комиссаром отряда.

Вот воспоминания Григория Матвеевича о своей работе в тылу противника:

«Меня — в то время военинженера второго ранга — война застала на научно-исследовательской работе.

Мне казалось, что работа, которой я руководил в лаборатории, может выполняться моими помощниками, и поэтому решил ходатайствовать о направлении меня в тыл противника для организации диверсионных действий. Попытка решить этот вопрос через свое непосредственное начальство не увенчалась успехом. Написал заявление в Военный отдел ЦК ВКП (б) на имя Маленкова. Восемнадцатого июля меня вызвали. Я был принят начальником Разведуправления т. Панфиловым, а на второй день направился под Москву организовывать специальный отряд для действий в тылу противника».

Формирование отряда

«В спецшколе, в которую я прибыл для организации отряда, было много добровольцев, в подавляющем большинстве комсомольцы из Московской, Иваново-Вознесенской, Ярославской и Владимирской областей. Это был цвет русской молодежи, культурной, исключительно решительной, готовой на самопожертвование и подвиги. Среди добровольцев были и члены партии, преимущественно в возрасте до двадцати пяти лет, по тем или иным причинам не призванные в армию.

В то время молодые большевики-добровольцы формировались в группы по пять— семь человек, вооружались пистолетами и взрывчаткой и перебрасывались за линию фронта. Ни связей, ни явок, ни тактики действия партизанской борьбы в новых условиях им не разъясняли. Они просто, как пламенные патриоты, бросались на занятую врагом территорию с задачей использовать тол и патроны против двигающихся на восток фашистских полчищ. Да и кто в то время мог преподавать им партизанскую тактику, если не было элементарных пособий по партизанской борьбе, если были уничтожены почти все красные партизаны, объявленные «врагами народа» сталинско-ежовско-бериевской кликой.

Не имея этого, хлопцы, в подавляющем большинстве, выбрасывались в тыл врага, как смертники — убить и погибнуть.

Я смотрел на этих людей по-иному. Мне казалось, что две-три сотни таких людей, выброшенных в тыл врага под хорошим руководством, могут немедленно поднять массовое народное восстание в тылу у немцев. Зажечь тыл врага огнем общенародной войны, которая коренным образом изменит соотношение сил на фронте. И если трудно было научить людей всему этому в подмосковном лагере, то нужно было перебросить в тыл врага соответствующий центр по подготовке и руководству этими людьми на месте, исходя из условий конкретной действительности.

Те, кому это было поручено делать, очевидно, этого недопонимали и не придавали ему должного значения. Они продолжали перебрасывать людей, «начиненных» взрывчаткой, через фронт, точно снаряды, предназначенные для обстрела занятой врагом местности.

Формируя свой отряд особого назначения, я видел, как молодые орлята группировались вокруг меня, готовящего не только их, но и себя для действия в тылу фашистских оккупантов.

Вопросы конспирации нам преподносились из старых учебников Разведупра. А над системой организации партизанского движения в тылу врага никто из наших командиров спецлагеря серьезно не думал. Я подбирал себе людей и искал подходы персонально к каждому человеку.

Люди прекрасно понимали, мысленно оправдывали мою придирчивость и буквально ходили за мной по пятам и упрашивали их зачислить. Но я отбирал... и был неумолим ни к каким просьбам, если человек по тем или иным признакам мне не подходил.