Исторические предпосылки создания спецназа, 1941-1945 гг. [том 2]

Что-то во внешнем облике жилья, в исходивших от него запахах подсказывало нам, что здесь живут не немцы. С огромными предосторожностями мы дождались, когда из дома вышел первый его жилец. Занимаясь хозяйством, он заговорил сам с собой... по-польски.

Но это мог быть работник у немцев. Мы дождались, когда из дома покажутся другие его обитатели, Лишь убедившись в том, что вся проживающая в доме семья польская, мы вступили в контакт.

Встретили нас хорошо и с огромным любопытством. Эта семья люто ненавидела гитлеровцев, здесь мы почувствовали себя спокойно.

Поглощая угощенье, поставленное на стол хозяевами, мы расспросили у них про дорогу, по которой решили двигаться.

Наши опасения подтвердились: нас выбросили совсем не туда, куда направляли. Это был залив под Кенигсбергом, куда ошибочно были выброшены и другие группы.

Так мы, одну за другой, прошли несколько «деревень», в одной из которых даже переночевали.

На четвертый день пути мы оказались вблизи линии фронта. У встретившихся поляков расспросили дорогу. Они не только подробно ответили нам, но и предложили «на дорожку» хлеб, сало и молоко.

Сверившись с картой, мы двинулись дальше, удивляясь тому, что за все время пути не встретили ни одного немца. Видимо, они сидели по гарнизонам.

И вдруг мы увидели человека в форме бойца Красной Армии, который «аккуратно» двигался по пересеченной местности. «Не иначе — сбежавший военнопленный!» — решили мы. И ошиблись.

Это был разведчик нашего 3-го Белорусского фронта, пробиравшийся в тыл к немцам. Разговорились. Рядом появились другие разведчики. «Идемте с нами, если хотите, — сказал их командир, — или идите во-от так, до самой передовой. Немцев здесь нет, они все стянулись к Кёнигсбергу».

Оказалось, что это случилось как раз накануне нашего появления. Иначе пробраться через линию фронта было бы немыслимо.

Вскоре мы вышли на нашу заставу. Рядом с ней стоял «виллис», а в нем — группа офицеров. Пришлось безо всяких «легенд» рассказать, кто мы такие. Врать было бесполезно, с рацией-то.

Офицеры любезно отвезли нас в штаб полка. Там поудивлялись нашему рассказу и отправили нас в штаб дивизии. Оттуда удалось связаться с разведотделом штаба фронта.

В тот же день я уже докладывал о нашей одиссее своему начальству, писал отчет»⁸.

«ВОЛ» — специальная диверсионно-разведывательная группа. В/ч «Полевая почта 83462»

Группа 3-го (диверсионного) отделения Разведывательного отдела штаба 3-го Белорусского фронта, активно действовавшая в тылу Восточно-Прусской группировки немецко-фашистских войск де-факто с 17 июля (но де-юре — 20 сентября) по 9 октября 1944 года.

Де-факто как самостоятельное боевое подразделение оперативной разведки возникла сразу после не совсем неудачной заброски в ночь с 16 на 17 июля 1944 года в тыл противника (район литовского города Таураге) ДРГ «Сокол» (1-го формирования): первая десантная группа, возглавляемая заместителем командира ДРГ «Сокол» (1-го формирования) старшиной П.М. Валуевым, после приземления не сумела соединиться со второй десантной группой, возглавляемой командиром ДРГ «Сокол» гвардии лейтенантом И.Т. Шуляком, и по этой причине стала действовать самостоятельно, но, не имея при этом радиосвязи с Центром по причине утраты радиостанции. Последнюю с радиста красноармейца В.Г. Калинина сорвало внезапным динамическим ударом, возникшим в результате резкого раскрытия парашюта во время совершения слепого прыжка с борта самолёта.

По воспоминаниям бывшей разведчицы-переводчика ДРГ «Сокол» (1-го формирования) и «Вол» З.Е. Зайцевой, район приземления тут же был подвергнут массированному прочёсыванию со стороны крупных сил карателей. Спастись удалось только благодаря тому, что разведчик старший сержант Н.И. Харлов в противовес другому предложению — с боем прорываться в сторону лесного массива — настоял на том, чтобы всем немедленно затаиться в болотной жиже среди кочек. Когда рассвело, увидели, что, пойди они ночью на прорыв, напоролись бы на заранее построенные гитлеровцами на том рубеже труднопреодолимые противопехотные заграждения, а это бы оказалось равносильно неминуемой гибели...

Вскоре новая беда — внезапно по причине поразившей его «куриной слепоты» временно ослеп радист красноармеец В.Г. Калинин. Негласная инструкция предписывала в подобных случаях застрелиться. Однако от верной гибели красноармейца В.Г. Калинина спасла красноармеец З.Е. Зайцева: она привязала больного побратима к себе парашютной стропой и так, пока к тому не вернулось зрение, водила за собой в ходе бесконечных многокилометровых маршей, которые диверсанты-разведчики были вынуждены совершать, уходя от всякой очередной погони.

Как гласит архивная справка в/ч 61379, «группа Валуева осталась без радиосвязи (p/станция Калинина оторвалась при прыжке и найдена не была) и несколько дней пыталась н&йти командира группы, но тщётно. В период отсутствия связи с разведотделом группа продолжала выполнять задание».