Исторические районы Петербурга от А до Я

После венчания молодые уехали за границу (бо́льшую часть времени они проводили в Париже) и в лахтинском имении бывали только наездами. Все текущие дела А.В. Стенбок-Фермора в его владении, состоявшем из двух имений – «Лахта» и «Лисий Нос», велись доверенными лицами и управляющими. А дела шли все хуже и хуже, так что графу пришлось пойти на продажу своих земель – сначала под отдельные дачные участки, а затем и вовсе под дачные поселки.

В 1906 г. ему пришлось заложить в С.-Петербургско-Тульском поземельном банке «имение С.-Петербургской губернии и уезда, 3-го стана, под названием мыза „Лахта“, с деревнями Лахтой, Бобыльской, Конной Лахтой, Верпелевой-Дубки тож и Лисий Нос».

Станция Ольгино Приморской железной дороги. Фото начала ХХ в.

Следующим шагом графа А.В. Стенбок-Фермора стало устройство на землях имения «Лахта» дачных поселков. Владимировка (ныне – поселок Лисий Нос) получила название в память отца А.В. Стенбок-Фермора Владимира Александровича, Ольгино – в честь супруги А.В. Стенбок-Фермора Ольги, а Александровка (или Александровский поселок) – в честь самого А.В. Стенбок-Фермора. В августе 1907 г. Управа утвердила планы новых поселков.

Что касается Ольгино, то здесь под дачную застройку отводилась, как отмечает краевед Николай Михайлов, самая удобная и самая здоровая местность в окрестностях Лахты. Новый поселок задумывался как совершенно самостоятельное поселение для горожан-зимогоров, живущих тут на дачах круглый год. От старой лахтинской застройки он отделялся железной дорогой, лесом, а частью, крестьянскими пахотными землями и сенокосными угодьями.

«Однако расположение Ольгино между Лахтой с юга, Конной Лахтой с северо-запада и Бобыльской с востока увязало эти разбросанные ранее деревни в один большой поселок, центр которого тяготел к железной дороге, – указывает Николай Михайлов. – Став по существу одним из районов старой Лахты, Ольгино, конечно, сильно от нее отличалось и характером застройки, и составом жителей, и образом их жизни… В Ольгино поселилось немало врачей, учителей, ученых, художников, архитекторов и представителей других свободных профессий».

Старинная водонапорная башня, построенная в 1902 г., стала исторической достопримечательностью торгово-выставочного комплекса «Гарден Сити». Фото автора, октябрь 2008 г.

Впрочем, граф не собирался ограничиваться устройством только трех поселков. В 1909 г. он получил разрешение на устройство на своих землях еще шести поселков. Им предполагалось дать следующие названия: «Графский», «Горский», «Отрадное», «Приморский», «Счастливое» и «Любимое». Этим поселкам предстояло заполнить собой практически всю свободную к тому времени прибрежную полосу имения – от Лахтинского разлива до границы владений на западе за Лисьим Носом.

Как отмечает краевед Николай Михайлов, «к счастью, графу не удалось осуществить все свои замыслы. В противном случае сегодня территория Приморского лесопарка была бы уже густо застроена дачами».

Что же касается самого практически вконец разорившегося А.В. Стенбок-Фермора, то он в это время, по бо́льшей части, был в Париже. В годы Первой мировой войны граф воевал в армии союзников. В 1916 г. граф с супругой приезжал в Россию – на похороны своей матери Марии Александровны. Это был его последний визит на родину.

Между тем жизнь в Лахте, с графом или без графа, шла своим чередом. С конца XIX в. Лахта была известна как популярное дачное место. Как и в других пригородах, крестьяне не только сами строили дачи, но и сдавали свою землю горожанам под дачное строительство или сдавали ее в аренду. Как правило, отмечает краевед Николай Михайлов, договором предусматривалось, что по истечении 25 лет возведенная арендатором дача перейдет в собственность владельца земли.

«И избы, и дачи строились на Лахте, как правило, из барочного леса, – указывает Николай Михайлов. – Барки, на которых в Петербург доставлялись различные товары по рекам из центральных и южных губерний России, перегонять пустыми обратно было невыгодно. Поэтому их после разгрузки просто отправляли вниз по течению Невы, где на заливе их подбирали лахтинские крестьяне. На берегу Лахтинского разлива на Бобылке издавна существовало специальное место для ломки барок. Туда же вплоть до последнего времени, пока был хороший подъезд к берегу, лахтинские жители лодками буксировали найденные на заливе бревна, брусья, доски, годные если не на строительство, то на дрова».

Революция 1917 г. и Гражданская война подвели резкую черту под дачной жизнью Лахты и Ольгино. Возрождение ее началось только в 1920-х гг., во время НЭПа. Сюда снова потянулась интеллигенция из города.