Читаем Исторические районы Петербурга от А до Я полностью

В советское время район Галерной Гавани еще долго хранил свой патриархальный облик. «Гавань – совсем особая часть города, – говорилось в июне 1926 г. в „Ленинградской правде“, в связи с выступлением руководителя города С.М. Кирова перед рабочими в Василеостровском театре. – Кирпичные трубы уперлись в самое небо, а домики – маленькие, покосившиеся, как видавшие виды матросская бескозырка, лихо сдвинутая набекрень. Василеостровский театр, что почти в самой Гавани, – тоже особой ухватки, окраинный театр с деревянными ложами-коробочками и многочисленными цветными заплатками афиш».

Глухое озеро

Находилось это озеро когда-то за Александро-Невской лаврой, и хотя сегодня его нет, следы сохранились в городской топонимике. По сей день существует Глухоозерское шоссе, а нынешняя Мельничная улица до 1952 г. звалась Глухоозерской.

«Глухое озеро было немалой величины – километра полтора длиной, метров до трехсот шириной, – отмечает известный историк Петербурга Дмитрий Шерих в своей книге „Невская застава: берег левый, берег правый“». – Изогнутое наподобие лунного полумесяца, с краями, опущенными к югу, оно располагалось там, где сегодня находятся промзоны многих предприятий. Восточный берег находился примерно там, где заканчивается нынешняя Мельничная улица. Другим своим концом озеро подходило довольно близко к Волковой деревне и Волковским кладбищам, отчего и звалось одно время Волковским озером. Известно, что озеро было мелководным, с достаточно топкими берегами. Однако это не помешало ему стать центром дачной жизни екатерининского Петербурга».

История этих мест очень любопытна. В 1770-х гг. Екатерина II пожаловала местность вокруг Глухого озера своему фавориту князю Григорию Потемкину. Тот вложил огромные средства в освоение окрестностей Глухого озера – так возникла роскошная усадьба, получившая название «Озерки». Тут устраивались летние балы и пышные маскарады с иллюминациями и фейерверком. На территории парка устроили беседки, фонтаны и искусственные гроты.

В 1770-х гг. в имении Потемкина построили принадлежавшие ему два стекольных завода: один – для изготовления аптечной посуды, другой – для производства хрусталя, а затем рядом с ними соорудили зеркальный завод. Вся местность стала поэтому называться Стеклянным городком, или, в просторечии, Стеклянкой, о чем напоминают до сих пор названия улиц – Хрустальной, Глиняной, Глазурной, Фаянсовой – и Зеркального переулка.

После смерти Потемкина его усадьба «Озерки» зачахла, и парк превратился со временем в топкие дорожки в сыром тенистом лесу. «Хотя и в конце XIX в. некоторые карты города указывали на месте потемкинской усадьбы Озерковскую слободу, это было лишь слабое напоминание о былых временах», – отмечает историк Дмитрий Шерих. В середине XIX в. городские власти отвели Глухое озеро под свалку, и постепенно когда-то живописный водоем заполнили мусорными отбросами и 1882 г. окончательно засыпали…

Еще в первой половине XIX в. неподалеку от Глухого озера появилась ферма, которую называли Глухоозерской. Она являлась одной из трех казенных ферм, на которых работали англичане, приглашенные в Петербург Александром I. Находилась она в самом конце нынешней Мельничной улицы.

«Царь хотел положить начало освоению южных окраин города и сделать это на высоком качественном уровне, – сообщает историк Дмитрий Шерих. – Британцы занялись осушением и освоением земель, причем черную работу делали наемные рабочие и солдаты военно-рабочего батальона…

Однако вот гримасы государственного управления экономикой: уже вскоре после того как Глухоозерская ферма была выведена на должный уровень, она постепенно начала хиреть. На городских планах XIX в. хорошо видно, как уменьшается ее территория. В конце концов от фермы осталось лишь воспоминание. И „земли Глухоозерской фермы“, которые принадлежали Кабинету Его Императорского Величества, власть начала раздавать под новые проекты».

Одним из них стал Глухоозерский завод по производству портланд-цемента, основанный химиком и технологом, учеником Д.И. Менделеева генерал-майором Алексеем Романовичем Шуляченко. Завод просуществовал до революции, затем закрылся, а в 1930-х гг. на его месте оборудовали Комбинат строительных материалов (Металлокомбинат), выпускавший кровельное железо. В 1960-х гг. он стал частью Завода турбинных лопаток…

В самом конце XIX – начале ХХ в. с «землями Глухоозерской фермы» был связан уникальный масштабный градостроительный проект своего времени – создание нового района Петербурга под названием «Царский городок». Подробно о нем рассказывается в очерке этой книги, так и озаглавленном – «Царский городок».

Горячее поле

Перейти на страницу:

Все книги серии Всё о Санкт-Петербурге

Улица Марата и окрестности
Улица Марата и окрестности

Предлагаемое издание является новым доработанным вариантом выходившей ранее книги Дмитрия Шериха «По улице Марата». Автор проштудировал сотни источников, десятки мемуарных сочинений, бесчисленные статьи в журналах и газетах и по крупицам собрал ценную информацию об улице. В книге занимательно рассказано о богатом и интересном прошлом улицы. Вы пройдетесь по улице Марата из начала в конец и узнаете обо всех стоящих на ней домах и их известных жителях.Несмотря на колоссальный исследовательский труд, автор писал книгу для самого широкого круга читателей и не стал перегружать ее разного рода уточнениями, пояснениями и ссылками на источники, и именно поэтому читается она удивительно легко.

Дмитрий Юрьевич Шерих

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

1941. Пропущенный удар
1941. Пропущенный удар

Хотя о катастрофе 1941 года написаны целые библиотеки, тайна величайшей трагедии XX века не разгадана до сих пор. Почему Красная Армия так и не была приведена в боевую готовность, хотя все разведданные буквально кричали, что нападения следует ждать со дня надень? Почему руководство СССР игнорировало все предупреждения о надвигающейся войне? По чьей вине управление войсками было потеряно в первые же часы боевых действий, а Западный фронт разгромлен за считаные дни? Некоторые вопиющие факты просто не укладываются в голове. Так, вечером 21 июня, когда руководство Западного Особого военного округа находилось на концерте в Минске, к командующему подошел начальник разведотдела и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», — сказал своим соседям ген. Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену; никто и не подумал покинуть спектакль! Мало того, накануне войны поступил прямой запрет на рассредоточение авиации округа, а 21 июня — приказ на просушку топливных баков; войскам было запрещено открывать огонь даже по большим группам немецких самолетов, пересекающим границу; с пограничных застав изымалось (якобы «для осмотра») автоматическое оружие, а боекомплекты дотов, танков, самолетов приказано было сдать на склад! Что это — преступная некомпетентность, нераспорядительность, откровенный идиотизм? Или нечто большее?.. НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка не только дает ответ на самые горькие вопросы, но и подробно, день за днем, восстанавливает ход первых сражений Великой Отечественной.

Руслан Сергеевич Иринархов

История / Образование и наука
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука