Исторические сочинения о России XVI в

Уезжая от светлейшего короля в Московию, я старался исполнить поручение великого первосвященника и его величества, а именно включить короля шведского в условия перемирия. После того как я из псковского лагеря прибыл на съезд послов, который состоялся здесь в моем присутствии (по желанию обоих государей), я обратился с просьбой к его королевскому величеству, прислать сюда господина Христофора Варшевицкого с тем, чтобы тот присутствовал на этом съезде, а также повел дело светлейшего короля шведского так, чтобы и он, и светлейшая королева шведская узнали, как высоко ценит светлейший король польский рекомендацию вашего королевского величества, и чтобы король шведский не был забыт при этих переговорах о мире. А это я пытался сделать не один раз (и к тому же усердно) как от имени королевских послов, так и от своего собственного (как и раньше в Московии). Однако на письма об этом деле великого первосвященника и светлейшего короля польского нет никакого ответа, и господин Понтус Делагарди[342], к которому я из лагеря с согласия светлейшего короля посылал письма в Ливонию, ничего мне не ответил. Поэтому нам нечего ответить московским послам, когда они упрекают нас, что на съезде послов нет никого, кто от имени светлейшего короля вел бы переговоры о мире, имея соответствующие полномочия. Поэтому нельзя было сделать ничего определенного, и московские послы ответили то же самое, что отвечал мне в Старице сам московский князь, а именно: если светлейший король [шведский] пошлет в Московию послов о мире, их примут с почетом. А я, наперед зная об этом и высказывая это мнение светлейшему королю, говорил, что нужно господина Варшевицкого, приехавшего на съезд, ранней весной послать в Швецию, чтобы он рассказал о заботливости светлейшего короля. Я понимал, что мне нужно будет позаботиться (как я и делаю сейчас) о том, чтобы послать того же Варшевицкого к вашему величеству известить обо всем. А ваше величество смогло бы тем временем заранее убедить светлейшую королеву шведскую (а это можно сделать двумя путями), чтобы она склонила своего светлейшего супруга к таким действиям, с помощью которых можно было бы уладить остальные затруднения с польским государством, чтобы не разгорелась еще более тяжелая война между двумя государями. Поэтому, если господин Варшевицкий отправится в Швецию, вашему величеству нужно будет уведомить его о том, что относится к остальным делам. Я не сомневаюсь, что можно провести через сейм решения, на основании которых шведскому королю было бы дано достаточно из того, что ему полагается, чтобы и он оказался более сговорчивым и уступил то, чего желает светлейший король [польский] для блага и пользы государства. Если я смогу прибыть на сейм, я приложу старания к тому, чтобы оказаться в этом деле самым преданным человеком, как приказал великий первосвященник.

Между тем вверяю себя святым молитвам вашего величества. Да осыпет господь ваше величество всеми своими вечными благами.

Из Киверовой Горки. 13 января 1582 года.

АНТОНИО ПОССЕВИНО — СТЕФАНУ, КОРОЛЮ ПОЛЬСКОМУ

Светлейший господин Альбрехт Радзивилл[343] возвращается к вашему величеству, чтобы сообщить о том, что переговоры на съезде послов по милости божьей закончены. Документы всех этих переговоров, которые я вел по порядку, я сам привезу вашему величеству (если это будет угодно божественной воле). Я верю, что ими воспользуются потомки, кроме того, они окажутся небесполезными для сохранения прочности того, о чем велись переговоры. И, так как светлейший господин Альбрехт Радзивилл в таком [молодом] возрасте послужил государству в этом деле как самый преданный католик, я не сомневаюсь, что и при ведении других дел он окажется в высшей степени полезным. Он докажет вашему величеству, что господь не по возрасту, а по истинной католической вере и рассудительности осеняет умы людей и с радостью дает им проявиться во имя своей славы. У вашего величества будет много людей в Польше и Литве, которые могли бы служить государству как католики, если ваше величество будет иногда для этого назначать подобных молодых людей.

Да осыпет Иисус ваше величество своими милостями и да ниспошлет ему самое прочное счастье.

Из Киверовой Горки. 14 января 1582 года.

АНТОНИО ПОССЕВИНО — СТЕФАНУ, КОРОЛЮ ПОЛЬСКОМУ