Исторические сочинения о России XVI в

Я писал вашей милости из Бышковичей: московские послы постоянно требовали от меня, чтобы я позаботился о выведении отсюда войска. Теперь я могу написать об этом подробнее. Не проходило дня, чтобы они не донимали меня одними и теми же повторяющимися просьбами, или потому что у них возникли подозрения, что, хотя крепости ливонские и переданы [им], однако, войско в них останется, о чем они и говорили, или из-за того, что они, видимо, хотели воспользоваться случаем угодить своему государю, собрав кое-какие мелочи и доложив о них. В конце концов все послы собрались сегодня ко мне, чтобы я по своему величайшему (как они говорили) уважению и расположению к их государю просил вашу милость о выведении отсюда войска. Тогда я сказал, что сделаю это (хотя в этом нет никакой необходимости). Ведь я знал, что уже давно большие орудия были посланы вперед, а конница, которая имела на пути всякого рода остановки, уже отправилась в путь, чтобы в полном составе собраться в лагере для выступления, а задержалась она для того, чтобы не оставлять у себя за спиной казаков, но чтобы они были впереди, что и было сделано. Кроме того, когда столь большое войско снимается с лагеря, нужно, чтобы конница следовала за ним в определенном порядке и чтобы все виды войск делали остановки в разных местах как и из-за фуражировки, так и по другим военным соображениям. И когда московские послы стали мне сегодня жаловаться, что тот человек, Петр Пивов[353], которого они послали в Псков, не смог туда добраться из-за приказа вашей милости, и ваша же милость не позволила и остальным гонцам Отправиться из Пскова к великому князю, я ответил, что это мне кажется совершеннейшей ложью. Если бы они сообщили мне что-нибудь о Петре Пивове, когда посылали его, я легко добился бы для него свободного проезда в этот город, попросив об этом вашу милость. Но, видимо, они: послали его тайно, и поэтому могли возникнуть справедливые сомнения, из-за которых он и не попал в город.

Между прочим, я знаю, что псковские бояре были очень хорошо приняты вашей милостью, а взятые в плен купцы уже свободно занимаются торговлей и обменом в лагере и другими подобными делами, от которых они в конце концов и сами не отказывались. И, наконец, я серьезно и часто убеждал их, если они хотят казаться добрыми слугами своего государя, пусть они не пишут, чего не следует, и не болтают того, что могло бы разрушить истинную дружбу между светлейшим королем и (московским князем. Я нашел, что им сказать по этому поводу. Я обещал им, что напишу вашей милости, что я и делаю почти против воли, но пусть благоразумнейший государь примет это с самой, лучшей стороны и, может быть, будет милостив ко мне: ведь я до сих пор нахожусь среди тех, кому нравится испытывать чужое терпение своим нетерпением.

Я послал из Бышковичей письма вашей милости в одной связке с теми, что я посылал по его желанию достопочтеннейшему апостольскому нунцию для великого первосвященника. И я снова умоляю вашу милость приказать наместнику в Орше, чтобы, как только я возвращусь из Московии к границам королевства, он не замедлил прислать ко мне проводников, которых я прошу и за которых везде буду платить. И пусть ему будет поручено написать другим наместникам, чтобы они тоже готовили проводников, как только я окажусь в пути.

По недавно распространившимся слухам умер старший сын великого князя московского[354], то же случилось и с новгородским воеводой. Здесь, в деревне Бор за Мшагой, мы не заметили никаких следов московского войска. Послезавтра думаем быть в Новгороде, куда московский князь послал знатных людей, чтобы принять нас.

Да приведет господь все начинания вашей милости к цели во славу имени его.

Из деревни Бор, в начале ночи 29 января 1582 года.

АНТОНИО ПОССЕВИНО — ЯНУ ЗАМОЙСКОМУ [355]